Виктория Виктора

«Варшавская мелодия» - гимн любви

Во  Дворце культуры «Юность» города Ворожейска  сразу после Дня 10 мая Победы состоялась премьера спектакля по пьесе Леонида Зорина в постановке Евгения Бурина «Варшавская мелодия». Премьера стала личной победой актрисы ТЮЗа ДК «Юность» Виктории Лучезарной, игравшую Гелену. Спектакль произвел фурор.  Зрители смеялись, плакали, переживали за Гелену и Виктора. Вечная классическая литературная тема о вечной любви всегда будет волновать их сердца.

А Вика Карманова (Лучезарная – её сценический псевдоним) с наслаждением  сидела одна в своей театральной гримерной и не хотела ни с кем делится своим триумфом.

Она вспоминала, как режиссер Евгений Бурин подготавливал её и Глеба лозина к «Варшавской мелодии».

Евгений Бунин – романтик.

- Я верю,  - сказал им  он, – что истинная, почти сказочная любовь бывает. И хочу, чтобы в это поверил и зритель. Золушка, по-польски Пепелушка, стала королевой. Принц, в начале их знакомства, купил в подарок ей тесноватые туфли, и кое-как умудрился обуть их на ножку Гелены.  Но даже в сказке, если туфелька не подходит к ноге невесты, она никогда не станет его женой. В драме Леонида Зорина не происходит сказочный конец, happy end, он обыкновенный, реальный. Первая любовь не всегда заканчивается браком. Но именно ее свет  и тепло помогли героям пьесы состояться в жизни.

- Глеб, - наигранно, капризно надув губы, возмутилась Вика, -  как ты благородный Принц посмел отвергнуть любовь несчастной Пепелушки-Золушки?

- Я пока не прочитаю сценарий, - усмехнулся Глеб, - вряд ли сумею тебе что-либо ответить.

- Ребята, прекратите дурачиться! – нахмурился Бурин. – Послушайте, так сказать либретто спектакля и мое видение его.  Я   считаю пьесу нашей советской классикой, в которой вечная тема любви не только каждым режиссером, но и каждым зрителем читается и видится по-своему. Много раз смотрела историю о любви Виктора и Гелены и все спектакли были абсолютно разные.

- Да, - согласился Глеб. Если при постановке классики у режиссера нет своего решения, и спектакль не поворачивается какой-то другой, новой стороной для зрителя, то нет и спектакля.

- Правильно мыслишь, друг мой, – похвалил  актера  Бурин. А нужно, чтобы  он вызывал трепет в душе у сидящих в зале, чтобы посмотрев его хотя бы один раз, почувствовав этот гимн любви, вечная ее тема навсегда осталась у зрителя в сердце и в памяти.

- Я сценарий, в отличие от Глеба уже прочитала, - сказала Вика. – Это драма, но, на мой взгляд, очень скучная драма.

Евгений Васильевич Бурин с ней не согласился:

-  Я в драме  увидел не только трагедию двух влюбленных, а открыл, что в пьесе много юмора и сумею поставить «Варшавскую мелодию» так, чтобы в гимне о любви прозвучали и присутствовали «…И смех, и слезы, и любовь!».

Дальше Бурин кратко рассказал им сюжет пьесы. Заканчивался первый послевоенный 1946 год, и приближалась встреча нового  47 года. Когда они случайно повстречались на концерте послушать музыку Шопена и влюбились. Виктор, со школьной скамьи попавший на фронт, и поэтому не испытавший еще любви, в солдатской форме без погон учится в институте, собирается стать технологом по приготовлению вина. Гелена студентка консерватории, молодая смешливая девушка с косичками, студентка  консерватории из братской Польши в скромном черном платьице с белым воротничком.

Виктор считает себя счастливчиком, ничего и никого, даже Гитлера не боится, мечтает когда-нибудь создать сою марку вина, у которого будет такие необыкновенные  букет аромата и благородный вкус  выдержанного после брожения в дубовых бочках виноградного сока, а Гелена собирается стать певицей, у которой есть не только голос, а и поющая душа.

Что еще могло произойти в новогоднюю ночь, когда соединяются музыка и вино? Только любовь.

Гелена подшучивала над открытостью Виктора:

- Надо скрыть свое чувство, чтобы потом сделать открытие, - и все поддразнивала его. -  Букет и вкус вина  требует выдержку.

Намекая, что не следует торопиться с женитьбой! И вот когда казалось  счастье близко, они узнают об указе – советским гражданам не разрешается заключать браки с иностранцами. Влюбленные, считавшие себя уже мужем и женой, в отчаянии. Гелена как будто предчувствовала драматическую концовку их взаимоотношений:

- Границы между странами, между людьми, а где грань нашей любви?

Она умоляет своего Витэка:

- Ты же счастливчик – придумай что-нибудь!

И он кричит так, что душа разрывается на части:

- Я обязательно что-нибудь придумаю.

Только сразу чувствуешь по его интонации в голосе такую безнадежность… и понимаешь – ничего он не сумеет сделать.

- Бесподобно! – обрадовался Лозин. – Интересный персонаж достался мне. Пьеса-то выходит вовсе и не драма, а трагедия…

- Как режиссер, - согласился Евгений Васильевич, -  я хочу  усилить трагедию крушения надежды влюбленных неожиданным приемом. Начинается спектакль с полупрозрачного занавеса, через который просвечиваются темные силуэты деревьев. А через него струится золотистый свет. Пусть зрителю кажется, что  и не занавес это вовсе, а занавеска. Занавеска на окне, в которое они случайно  заглянули и на мгновенье  стали невольными свидетелями трагедии Виктора и Гелены. В кульминационной сцене гаснет свет, золотистый занавес становится чернее ночи, сливаясь с чернотой кулис. И вдруг зритель ощущает в этом беспросветном мраке какой-то оптимизм: на двух черных кулисах видны силуэты белых стволов и ветвей деревьев! Мир любви не умер, он затаился на время, замер за окном с траурной занавеской.

- Какая-то же я всё-таки наивная, заинтересовалась рассказом режиссера Вика. – Надо же мне было брякнуть – скука! Очень даже интересный спектакль может получиться. Вот она драма – «Пиковая дама!». Слушаю вас внимательно.

- Можно продолжать? – язвительно спросил актрису Бурин. – Милостиво кивните мне, сударыня, что предоставляете мне слово.

Виктория артистично кивнула.

- Так вот, продолжил Евгений Васильевич. - Прошло 10 лет. Они встретились в Варшаве, куда доктор наук Виктор приехал в командировку  и сразу же позвонил Гелене, известной певице. У нее успех, поклонники, муж театральный критик ответил на звонок  бархатным баритоном. Да и Виктор женат: она по его словам, очень хороший человек. Встреча двух состоявшихся в жизни людей происходит тепло, но без той душевности и наивности первой встречи. Куда пропал бесшабашный и бесстрашный паренек Витя? Он стал осторожным, подчинившись «жизненным обстоятельствам». Зато сквозь маску светской львицы у Гелены, светится та же страсть первой любви. Но они опять не могут переступить через ее тонкую грань и холодно расстаются.

- Давайте передохнем немного, - предложил актерам Бурин. Он насыпал в чашку ложечку растворимого кофе и ложечку сахара, налил кипятка. Помешивая, а потом и между глотками обжигающего напитка, продолжал потчевать дуэт своим «либретто»…

- Через 10 лет опять встреча, но уже в Москве. Гелена на гастролях, Виктор в командировке. Рефреном через весь спектакль будет звучать песня Анны Герман «Эхо любви». Неужели в их сердцах звучит только эхо любви и ничего больше? Неужели из молоденького чудака Виктор превратился во взрослого мудреца?

Евгений Васильевич отставил недопитую чашку подальше от края стола, чтобы жестикулируя при разговоре нечаянно не смахнуть её на пол, обратился к Виктории:

-  Думаю, что и вы не будете в этом великолепном спектакле статистами? Как ни как я отличный театральный профессионал. Для тебя, Вика,  в последней сцене показываю: эстрадная певица переодевается, меняя помпезное платье красного цвета, цвета страстной любви, на белый  целомудренный наряд невесты, так и не ставшей официальной женой. У меня в спектакле каждый атрибут играет свою роль. Солдатский ремень превращается в гирлянду, украшающей елочку, а  звезда на бляхе, звездочкой на ее вершине. Дискобол в музее, где влюбленная пара беспрестанно целуется, неожиданно выпрямляется и качает сокрушенно головой:  «Ах, молодость, молодость». Портрет Сталина, стоявший на комоде, проецируется на экран, и вождь грозно хмурит брови, наблюдая за любовными проделками парочки. 

- Когда вы грозно сверкаете своими очами, Евгений Васильевич, я вас ужасно боюсь, -  с серьезным, невозмутимым лицом североамериканского индейца произнес Глеб Лозин. – Особенно, когда вы с пафосом упоминаете  фамилию-псевдоним вождя Сталин.

-  Ты не юродствуй, Глеб, - на полном серьезе обрезал Лозина Бурин. -  Артист должен если вживаться в образ героя, чувствовать время, в котором живет он. И если, играя Виктора, не вздрогнешь при слове «Сталин», то ты  не сумеешь по-настоящему  сыграть его.

Режиссер Евгений Бурин, современник Станиславского

Когда Вике Кармановой было 15 лет, она впервые познакомилась с режиссером Буриным. Евгений Васильевич был почти в 5 раз старше её. 

В детстве он был робок и застенчив. Никогда не стремился при гостях вскочить на табуретку и громко с выражением прочитать стишок, наоборот, забивался в угол, когда гости просили что-то его исполнить на бис.  Не было у Жени куража, а без куража какой же артист. Отец же, коренной москвич был увлечен оперным пением. Учился у композитора Ипполита Иванова, разучивал оперные партии Шаляпина. Любил посещать Большой художественный театр с сыном. В нем играли великие актеры первого поколения Большого: Москвин, Качалов. Василий Иванович дружил с Есениным. Но Жене запомнились не стихотворение Есенина, посвященное собаке Качалова:  «Дай, Джим, на память лапу мне». А несколько неприличных строчек из цикла поэта «Москва кабацкая». Их с увлечением цитировали дворовые мальчишки.

- Пей, сука, пей.  Мне бы лучше вон ту сисястую  - она поглупей.

А Женя не осознавал тогда, что встречается, видит великих своих современников.

Но театральное будущее мальчика было предопределено. Культурная среда способствует творческому развитию. Женя стал играть эпизодические роли в школьном драмкружке и в рабфаковской «Синей блузе». «Синяя блуза» была скорее не театральной студией, а живой газетой. В ней ставились сценки на злобу дня.

Критиковали пьянство, и Женя декламировал:

- Эй, крестьянин, хлебни-ка милок! Покажи свой российский характер!

Характер у крестьянина после стакана самогонки становился прескверным и  Женя всеми актерскими средствами изображал его. Характер, конечно. А через несколько минут  уже окунался в глубокую древность. Читал «Смерть гладиатора»:

- Ликует буйный Рим. Торжественно звучит…

Школа, где учился Бурин, при старом царском режиме была реальным училищем со строительным уклоном. Этот профиль остался  в школе, и после революции. Учеников старших классов то ли на практику, то ли   по мобилизации – не хватало рабочих кадров, отправляли трудиться на строительство Бобриковского химкомбината. Там они таскали кирпичи в котлован, месили раствор, устраняли брак, который, по словам руководства, наделали «вредители».

После школы Бурин поступил в театральное училище при театре «Пролеткульт». Он находился в здании теперешнего театра «Современник». Евгений Батурин познакомился со студентом-однокурсником Сережей. Фамилия Сережки была Столяров. Это он потом стал знаменитостью, снявшись с Любовью Орловой в кинофильме «Цирк». Советские зрители хорошо помнят сцену из фильма, где Столяров и Орлова по-спортивному подтянутые, идут на параде и распевают впервые, ставшую затем надолго известную песню «Широка страна моя родная».

Евгений Бурин играл в постановке режиссера Алексея Дикого немецкого матроса, принявшего участие в восстании на корабле. Сыграл неплохо, и это повлияло на его распределение. Он стал красноармейцем. Служил в Смоленске и одновременно боец Бурин являлся артистом театра Красной Армии. Командовал округом легендарный Уборевич. Он под руководством Фрунзе в гражданскую добивал на юге России белогвардейцев. Когда Михаил Васильевич однажды попытался подробнее растолковать Уборевичу суть армейской операции, тот возмутился:

- Я командарм, а не мальчик. Мне уже 24 года.

После Уборевич окончил военную академию, стажировался в Германии. А в 1937 как немецкого шпиона арестовали. Бурин в это время дежурил в штабе. Врага народа Уборевича увели конвоиры, а дежурного Бурина, хотя он играл, когда-то немецкого матроса, оставили стоять навытяжку у тумбочки дневального. Слухи, что вокруг  нагло действуют немецкие шпионы ходили до начала  войны.

После демобилизации Евгений Васильевич вернулся в Москву и стал работать в театре им. Гоголя. Театр ставил «Любовь Яровую», «Генерального консула». В «Генеральном консуле» Бурин играл японца. С ярко выраженной славянской внешностью ему, чтобы изменить её для роли, нужно было долго гримироваться. Намного дольше, чем он играл роль японца. Такие вот контрасты профессии.

Театр относился к транспортному ведомству и в распоряжении труппы для гастролей был представлен железнодорожный состав. Перед войной эшелон уехал с артистами на Дальний Восток, да так и остался там «театром на колесах» до 1943 года.

Свежие сибирские дивизии перебрасывались для обороны Москвы. Евгению Васильевичу запомнились молодые задорные лица красноармейцев. Они радовались, что попали на спектакль театра перед отправкой на фронт. Азартно аплодировали и уверяли артистов что,  как только разобьют врага, недели через 3-4,  вернутся посмотреть премьеру нового спектакля.  Батурину спустя пару месяцев удалось увидеть представителей этой дивизии. Их осталось только двое: командир и комиссар. Они сидели  с краешка  на креслах третьего ряда.  Остальные бойцы не возвратились. Не три четыре недели пришлось воевать, оставшимся в живых, а четыре года.

А театр вернулся в Москву. Там работал эвакуированный театр из Минска. Главным режиссером в нем был первый учитель Бурина Дмитрий Орлов. Он обрадовался встрече, пригласил Евгения работать к себе  в театр и вместе с труппой Бурин двинулся на Запад в Минск. Но столица Белоруссии была почти полностью разрушена фашистами. Их артиллерия и авиация камня на камне не оставила от здания театра. Актеры двинулись в Гродно. Обслуживали бойцов фронта, которым командовал Рокоссовский. Стояли, как говорят фронтовики, вторым эшелоном. Но если учесть, что штрафные ударные батальоны Рокоссовского  шли впереди кадровых военных, то можно сказать, что были они в третьем эшелоне.

И вот восстал из руин и пепла театр Минска.

- В Минске наступил мой звездный час, -   рассказывал Вике Евгений Васильевич. - Я чувствовал, что многое могу сделать. Кураж появился. Смело выходил на сцену, без всякого смущения. Воспринимал партнера не как актера, а как живого человека. Из сострадания к его беде мог заплакать, а переживал стресс так, что мурашки по телу бежали. Нельзя становится рабом своей роли: тут механически сказать «ах», а тут «ох». Надо чувствовать кожей публику. Что она внимает тебе и каждое твое слово слышит. Иногда в комедии выходит артист на сцену и публика, которая только что покатывалась со смеху, затихает. Наступает тягостное молчание. В таких случаях комедия превращается для актера в трагедию. Это пострашнее, чем, если бы тебя тухлыми яйцами и гнилыми помидорами забросали.

Ах, как легко ему игралось. Удавались все роли без исключения. Берон Тузенбах из чеховских «Трех сестер» и король Лир Шекспира в классическом репертуаре. Главная роль Шурки в «Старых друзьях» далась ему на одном дыхании.  Кстати, играя Шурку в Московском театре, Якут получил за эту роль звание народного артиста.

В современной пьесе Бурин сыграл предателя. Немцы уходят из города и этот подонок им уже больше не нужен. Он мечется, не хочет оставаться, ведь придется тогда предстать перед народным судом.  Готов, как шкодливый пес ползти на брюхе и лизать сапоги оккупантам, истинным врагам народа в самом прямом смысле этого слова.

Дмитрий Орлов заметил его потенциальные возможности режиссера и даже посоветовал:

- Попробуй себя в режиссуре. Думаю, что у тебя это получится.

Орлов оказался прозорлив, режиссер из Бурина получился. Его даже пригласили в закрытый режимный город атомщиков Саров, хорошо известный теперь как Арзамас-16. Поручалась ему организация собственного городского театра. Евгений Васильевич на столь лестное предложение соблазнился. Одним из пунктов договора с атомщиками была стажировка у режиссеров МХАТа. От такой неожиданной удачи, свалившейся на его голову, как гром среди ясного неба у него голова и закружилась.

Орлов пытался отговорить Бурина. Сулил различные блага, что он через год и заслуженным, а может быть и народным артистом станет, но Евгений на уговоры не поддался.

Потом, да и сейчас вспоминает этот эпизод  биографии с сожалением. Его актерская и режиссерская карьера сложилась бы более удачливее. Он сумел испытать триумф звездного часа, а вот звездную судьбу упустил из рук. Не хватило терпения, опыта. Шанс, который дается один раз в жизни, не использовал. Понял свою роковую ошибку поздно. Но возвратиться назад никому не удается. Свято место пусто не бывает. Вот и пришлось Евгению Бурину устроиться в Ворожейске, в городе средней полосы России режиссером в театр юного зрителя при ДК «Юность», где в танцевальном кружке занималась маленькая девочка Вика Карманова.

В первое время, став режиссером, Евгений навязывал свое мнение актерам. Репетируя роль, показывал им, как он бы сыграл ту или иную роль. Требовал беспрекословного подчинения своему замыслу. Актеры старались, но не всегда выходила у них роль выразительно. Потом стало закрадываться сомнение.

- А в чем же может выразить актер свою индивидуальность,  если я ему и пикнуть не позволяю.

Вспомнил, как учил его играть роль Алексей Дикий. Он отрешенно сидел в зрительном зале и ничего не подсказывал. Бурин внутренне возмущался:

-  Сидит и ничего не делает. Тоже мне режиссер. Ведь репетирую главную любовную сцену, а он и бровью не ведет.

Во время минутной передышки Бурин подсел к Алексею.

- Ну, как играю? Ты все молчишь и молчишь.

- Если честно, то не важно, - ответил Дикий. – Ты посмотри, посмотри какие у неё глаза. Кажется, искрятся любовью. Но она же обманывает тебя! Ты видел, как промелькнула на лице улыбка? Да даже не улыбка, а её тень. Как язвительно дрогнули уголки её губ. А ты ничего этого не заметил.

Сцену признания в любви Бурин сыграл великолепно. Вот тебе и «ничего не делает режиссер». Одним замечанием перевернул роль наизнанку.

Вспоминал Евгений Васильевич Дикого, когда тот сыграл роль Сталина. Вождь вызвал Алексея в Кремль.

- Неправильно изображаете образ вождя, товарищ Дикий, - упрекнул его Иосиф Виссарионович. - Товарищ Сталин невысокого роста, а у вас он под  два метра. Сталин говорит с явным акцентом, а вы на чистом литературном русском языке. Неправильно это.

Дикий не растерялся:

- Я товарищ Сталин играю не образ вождя, а представление нашего народа о вожде.

Сталин хитровато улыбнулся в усы и напоил Дикого до полусмерти. Сталину нравилось, как играет Дикий, а Дикому нравилась водка.

Стажировка во МХАТе вообще открыла глаза на режиссуру. Режиссер как термометр должен чувствовать накал и температуру игры актера. Понимать: жив человек или его организм впадает в кому.

МХАТ, по мнению Батурина, основа всей режиссуры России. Главная и высшая её школа. Прорабатывая пьесу, сценарий от начала, от возникновения замысла, до кульминации, до конца не стоит выискивать детали, которые смогут поразить зрителя. Не надо сиюминутно поражать почтенную публику. Следует заставить зрителя задуматься над смыслом, над идеей пьесы. Понять автора – в этом и заключается талант режиссера.

Евгению Васильевичу не нравится новое веяние современных режиссеров, которые не стремятся раскрыть в пьесе автора глубоко и интересно. Они, выдрав кусок авторского текста из его контекста, добавляют рядом современных сюжетов. И сотворяют какой-то конгломерат из этого месива. Батурин считает, что если поддаваться течению современного времени, то не сумеешь совершить то вечное, которое переживет века. Как пьесы Шекспира, которые актуальны спустя четыре века.

- Михаил Кедров, главреж МХАТа, советовал мне не пытаться скопировать его действия, перенести без творческого осмысления в свой театр, - говорил Бурин Вике.

– Не старайтесь делать то, что делаем мы, -  посмеивался Михаил Николаевич. – Трудно изучать высшую математику, не познав азы арифметики. Не думайте, что я пытаюсь скрыть от вас секреты мастерства. Если вы их бездумно перенесете в другой коллектив, то заимствованная система покажется актерам китайской азбукой. Не подгоняйте чужие методы под себя.  Докапывайтесь у себя в душе до корней.

Евгений Васильевич и сам видел, что даже у  таких великих режиссеров как Мейерхольд, Таиров, Станиславский есть противоречия.  Они не собираются изучать и внедрять опыт друг друга, а иногда просто враждуют между собой. Станиславский стал издавать, писать книги по актерскому мастерству, чтобы его учение не извратили, не истолковывали на свой лад его слова. Что написано пером, не вырубишь топором. У Кедрова во МХАТе в то время стажировались почти все крупные режиссеры страны.

Михаил Николаевич приводил в пример неожиданное решение Мейерхольдом роли Арбенина в пьесе Лермонтова «Маскарад». Арбенин совершает преступление, он морально повержен и физически падает по замыслу Мейерхольда на сцене. До падения он нес подсвечник с горящими свечами. Упав, держит его перед собой как флаг и  читает лежа монолог.

- Как Мейерхольд додумался до такого решения, - размышлял Евгений Васильевич, – непонятно. Трудно понять, как происходит творческий процесс у другого человека. Кто знает, почему шахматист сделал именно такой ход, а не другой? А оказывается Мейерхольд,   два дня до этого заперся в своей комнате режиссера, непрерывно курил, и вдруг пришло озарение.  Получился шедевр. Но озарение не может возникнуть без определенной школы. У провинциального режиссера бывает, возникает оригинальный замысел.  Но от недостаточной подготовленности, без фундаментальной школы не увидит, что его оригинальная находка совсем не подходит к той пьесе, которую он собрался ставить.

Золотистые кружева из ивовых прутиков директора ДК

- С  премьерой тебя,  доченька,  Лучезарная ты моя! – нарушила тишину примерки Анна Антоновна Карманова,  которая с шумом распахнув дверь, вручила Вике огромный букет цветов, срезанных еще утром на даче, и крепко поцеловала Викторию.

- Свершилась моя заветная мечта, - думала Вика, - а мне почему-то грустно. Не зря же говорится: «Ожидание праздника, его предвосхищение приятней самого праздника. Я не чувствую разочарования от триумфа только потому, что дома и стены помогают. А для меня дом эта моя гримерка. В ней, в зеркале гримерного столика я увидела свою лучезарную улыбку, она воспитала меня, сделала вопреки недоверию мамы актрисой. Гримерка моя самая закадычная подруга, моя наперсница и надежная хранительница всяких разных тайн «мадридского двора».

Таким же нежным взглядом, как и Вика,  обводила стены гримерки и её мать Анна Антоновна Карманова. Гримерка надежно хранила тайны мадридского двора и старшей. Как потом оказалось и не только её. Особенный трепет воспоминаний вызвал у обеих старенький диванчик, стоявший сейчас сиротливо в уголке гримерной. Но об этом узнаете чуть позже.

Анна Карманова, закончив в Ворожейске геологоразведочный техникум, отправилась со своим мужем в дальнюю геологическую экспедицию. О целях и задачах их работы специалисты особого секретного отдела предприятия рекомендовали не только сильно распространяться. Более того, особисты запрещали сообщать любые сведения о поисковой группе посторонним людям. Наоборот инструктировали, как уходить в сторону от назойливых вопросов не в меру любопытных незнакомцев. Экспедиция разведывала месторождения, занимаясь очень важным для страны делом – поиском золота. Из разведанных ими золотых россыпей и пополнялись закрома Родины, а в ювелирных магазинах становилось больше золотых колечек, цепочек, сережек, браслетов. Но это все было результатом коллективного труда, а не только личного  Анны.

Трудной и долгой была ее обратная дорога к дому. И свое истинное призвание  Анна Карманова обрела возвратившись домой. Она увлеклась здесь лозоплетением. За золотистые кружева из ивовых прутиков, создавая из них произведения искусства, получила заслуженную награду. Неважно, что медаль была изготовлена не из золота высшей пробы, а из керамики. На медали на фоне вышитого рушника видны: деревянные ковшик, в  виде фигурки лебедя и глиняная игрушка-свистулька: белая лошадка, которую после стремительного бега, заботливый конюх укрыл не серой попоной, а разноцветным ковром. Важно то, что оценены этой наградой были ее мастеровитые руки. По обрезу окружности медали надпись так и гласила: «Мастер золотые руки».

Сронила колечко… Эти слова из песни Аня часто горько вспоминает.

С ее же золотым колечком, когда обменивались они с мужем обручальными кольцами на свадьбе, произошел казус.  Доставая огрубевшими, заскорузлыми пальцами от постоянной работы в шурфах кайлом и лопатой, муж, неловко ухватил обручальное кольцо и, доставая из коробочки с бархатной подушечкой, его на свет божий, уронил. Оно мелодично звякнув весело, покатилось. А подружки встревожено переглянувшись ахнули: не к добру этот знак, к возможной разлуке. Счастливая женщина отмахнулась. Если каждой суеверной примете верить, то и жить нормально-то некогда будет.

Но через несколько лет Анна с мужем рассталась. Вот и не верь после этого приметам. Все нажитое при совместной жизни они поделили «честно». Мужу досталась квартира и все имущество в ней, а Галина осталась тоже не с пустыми руками, а с двумя дочерьми, которым в то время было 9 и 15 лет. 

- Не своей дорогой вначале мне пришлось идти по жизни, -  рассказывала дочери Вике она. – А поняла я эту истину, когда увидела, что на встречу в основном чужие люди идут, а добрых попутчиков и вовсе не попадалось.

Свое жизненное кредо, лозунг или скажем проще, девиз она написала в прихожей на побеленной стенке грифелем простого карандаша: «Главное в жизни: найти своих и успокоиться».

В Ворожейске у родителей она пожила не долго. Приобрела маленький домик с их помощью на окраине города в Казацкой Слободе. Название ей понравилось. Звучит Казацкая Слобода как-то по-домашнему, по-свойски, по-старинному. Это тебе не какая-то улица Тракторная или  Индустриальная. Но и тут судьба оказалась немилостива к  Анне - в доме случился пожар. Даже теперь Карманова вздрагивает, когда неожиданно вспыхивает спичка у обычного курильщика. На нее всегда нахлынет в этот момент какой-то непонятный страх и жуткий ужас. При пожаре за несколько минут она потеряла и крышу над головой, и кусок хлеба для себя и детей. Дом загорелся от соседского сарая, где хранились уголь, доски и другие горючие материалы и предметы. Соседи бросились, но не ее пожар тушить, а стены своего дома водой обливать. Стояла сильная жара, и огонь мог перекинуться и на их жилище. А дом Анны горел как факел. Она вывела своих детей на улицу и стояла в оцепенении. Помогли русские переселенцы из Средней Азии. Они-то хорошо понимали, что значит остаться без крова. Собственные их дома отобрал пожар гражданской войны и национальной междоусобицы после перестроечного периода. Ребята полезли в огонь, вытаскивая немудреный скарб. Попытались привести в чувства и Анну:

- Еще можно что-то спасти, вынести из дома хоть какие-то ценности.

Но она равнодушно ответила им:

- Самое главное богатство в нашем доме - это я, а самое драгоценно е в нем - это мои дети. Вот они стоят рядом со мной в безопасности. А ярче бриллиантов и жемчугов блестит и светится истина. Что бог не делает, все к лучшему. Видно ему было угодно выжить огнем все мое прошлое.

И только после слов отчаянья слезы застлали ей глаза. А когда они стали сухими, а душа опустошенной, вдруг по-другому сумела взглянуть на происходящее. Как будто кто-то свыше ей показал направление: смотри сюда. Она посмотрела и увидела иву.

В русском рукопашном бою есть прием, основанный на принципе гибкости ивовой ветки. Сильный порыв ветра сгибает ее до долу без видимого сопротивления, но стоит ему только ослабнуть, как ива выпрямляется с утроенной силой и может так хлестануть, так рассечь воздушный слой смерча, который еще секунду назад казался таким упругим и всесильным. О жизнестойкости и живучести ивы легенды ходят. Сломанную ветку ивы воткни в землю, и она мигом прирастет на новом месте, после первого дождя сразу же укоренится.

Анна вспомнила, что и дедушка, живущий по соседству, плетет корзинки из ивовых прутьев. Их нарасхват покупают. Каждой хозяйке нужно овощи с огорода в чем-то носить. Так что на кусок хлеба всегда можно заработать. Она и попросила дедушку научить плести  корзинки. Он же ей ответил очень мудрено:

- Хочешь научиться. Пожалуйста. Возьми корзинку расплети ее всю, а потом сплети каждый прутик, все как было.

Ответ дедушки показался ей обидным. И только потом она поняла и оценила по достоинству его совет. Лозоплетение требует спокойствия, терпения, трудолюбия. Гибкой и послушной лоза становиться только в умелых руках.

Рукам работа – душе праздник. Анна Карманова не была бы таковой, какая есть, если бы действовала только по наитию. Лозоплетению поучилась месяц в Центре занятости населения. Съездила в соседнюю деревню Терехово, которая славится мастерами лозоплетения. Почвы в Терехово для выращивания сельскохозяйственных культур не пригодны, заболочены, а иве это только и надо. Беда, что старые мастера Терехова уходят потихоньку в мир иной, а новые пока не нарождаются. Музей в Терехове есть, а развития в производстве нет.

Но само производство вообще не интересовало Анну. Есть тип людей, которые добросовестно и хорошо делают всю жизнь одну работу, которой научились в молодости. Показали человеку, как нужно плести корзинку, он и трудится всю жизнь, до совершенства доводя свое мастерство. Но изготовить другое изделие сам не решается. Толи фантазировать не хочет, толи идеи, как сплести другое изделие в голову не приходит. А у Анны Антоновны пальцы как-то не произвольно выбирают узор плетения. И как-то само собой получается у нее в изделии шик и грация. Ей хочется, чтобы типовые жилища ее заказчиков превращались с ее помощью в настоящий домашний уютный очаг.

- Если я буду делать всего по одному изделию, которое возникло в моем воображении, то все равно мне не хватит никакой самой длиной жизни, чтобы выполнить все задуманное, – говорит она Вике. – Но иногда хочется не еще одно кресло плести, а сесть уже самой в готовое и насладится изяществом и уютом.

А еще нравится Кармановой прививать вкус  прекрасного другим. Когда заказчик предлагает ей создать что-то необычное, оригинальное, то у нее при работе душа поет. А с хорошим настроением, с легкой рукой и работа спорится, что не замечает Галина, как время летит. Она всем говорит, что трудится 8 часов. А однажды так заработалась, что со стула на пол упала в изнеможении. Толи о т переутомления заснула, толи обморок случился. Когда же она делает простую, примитивную работу без настроения, то даже лоза в руках не слушается и ломается. В такие моменты она начинает завидовать своим подружкам и себя жалеть: вот, они прогуливаются в нарядных платьицах и модных туфельках на каблучках, бегут в веселую компанию, а тут сиди одна неприкаянная и прутик к другому прутику прикладывай. А потом вспомнит, что лозоплетение может быть единственное из всех дошедших до наших дней ремесло почти без изменений, и она не просто изделия, а произведения искусства создает, которые в Арбате не стыдно будет выставить, то успокаивается.

«Не судите, да не судимы будете». – поговорка Анной любимая.

Однажды на выставке изделий лозоплетения, организованной Домом ремесел, Анна услышала мнение «знатока»:

- Подумаешь художественное изделие. Ха-ха. Да таких вьетнамских безделушек полным полно, а на рынке можно и подешевле купить.

Видимо это был один из тех знатоков, которых Остап Бендер предлагал на месте расстреливать из рогатки.

Ей стало обидно за своих талантливых земляков, за державу, как говорится. Разве можно сравнить ширпотреб не только вьетнамской, а и любой страны с эксклюзивной ручной работой. Поэтому она сама стала учувствовать во всех городских ежегодных выставках. И даже два раза побывала в Москве. Получала письма благодарности  и не только от россиян, а и от зарубежных гостей. Они к ней в письмах обращались высокопарно: госпожа, пани, мадам. Желали же все одного: приобрести у нее оригинальный русский сувенир, изготовленный ее руками. Ведь такую вещь ни в каком магазине не купишь. Вот в ДК «Юность»  как-то  немка, рассматривая  Аннушкину экспозицию, одобрительно кивала головой и похваливала:

- Гут, фрау, гут.

Тут-то ей настроение и испортила одна экстравагантная дамочка, которая беспардонно вмешалась в разговор, подбоченилась и спросила:

- А погутей нема? 

Расстроенную мастерицу успокоила  подруга:

- Не уподобляйтесь же и вы ей. Не скатывайтесь до ее уровня понимания искусства. Не обижаетесь же вы на маленького ребенка, когда он, измазавшись в манной каше, нечаянно испачкает вам одежду. Объясните ему спокойно, что так делать нельзя.

Жизнь Анны закрутилась как в кинематографе, черно-белое кино.

Изготавливая изящные золотистые  кружева из иловых веточек, Анна сама одевается подчеркнуто просто, можно сказать строго. А цвета для своей одежды выбирает контрастные. Классически черно-белые. За крылатой фразой: белый верх, черный низ, вмещается целая история «приличного гардероба». Это у нее, видимо, от обостренного чувства художника: что может быть лучше чистого белого листа бумаги, до которого он еще не коснулся черным карандашом. А может быть это у Анны природное женское лукавство и склонность манипулировать общественным сознанием: да я скромна, но вы-то от меня в восторге. Такой изящной и элегантной она и выглядит на фотографии визитки, где больше похожа на фотомодель, чем на мастера лозоплетения.

- Жизнь ведь как тельняшка: белая полоса, черная – говорила Анна дочери. – Моя черная жизненная полоса уж как-то надолго затянулась, но видимо, и она все, же заканчивается. Для следующей визитки я хочу сделать другую фотографию.

Анна Карманова собирается съездить в село, где она и родилась, так сказать, в родовое свое поместье. Встать возле дорожного знака населенного пункта, где черными буквами на белом фоне написано Кармановово, сфотографироваться на память, а на фотографии написать «Карманова из Карманово».

Этот разговор услышал начальник управления культуры Ворожейска и дополнил фразу Анны:

- анна Антоновна, не забудьте записать в визитке и свою новую должность: «Директор ДК «Юность».

- Но я, же не директор ДК «Юность»? – удивилась Карманова.

-  Если согласитесь с моим предложением, то станете им завтра же, - ответил «культурный» начальник.

Так неожиданно Анна Антоновна стала руководить и Дворцом культуры «Юность» и театром юного зрителя при нём.

Седьмая чакра

        

         Для  Вики Кармановой Новый 2000 год начался не 1 января, а в Старый новый год – 13 числа. Её мама назначила младшего брата Глеба Лозина Виктора помощником режиссера Бурина. Евгений Васильевич уже стареет на глазах: девятый десяток художественному руководителю театра идет давно.

Виктор младше Глеба на шесть лет, настолько же, насколько и Вика младше своей сестры Елены.

Актрису Елену светличную (это сценический псевдоним Лены Кармановой) все за глаза называют Еленой Прекрасной. Но на эту лесть она никак не реагирует. Зато Вика переносит записки-послания мужчин театра, да и не только театра перед сестрой болезненно. Но вида не показывает. Как будто и не замечает, что ленка флиртует напропалую с братьями Лозинными.

С Глебом она партнер по спектаклю «Эй, ты, здравствуй!». Они играют в нём влюбленную парочку. Поэтому её любезности с Глебом можно расценить, как неумение лены выйти после спектакля из роли, из сценического образа.  Бурин ругает таких актеров:

- Сыграв героиню, лена, не носи её лицо после спектакля в своей жизни.  Быстро потеряешь не только квалификацию, а всё свое мастерство растеряешь.

А Ленка отшучивается:

-  Может быть мы с Глебом в обычной жизни тоже влюблены в друг друга.

Знает, что Глеб не реагирует на её происки, вот и заигрывает с его братом, строит глазки Виктору.

Хозяином гримерки до того, как ею стала владеть Виктория Лучезарная, был Глеб. И он проявил широту своей души и щедрости к брату:  разрешил пользоваться помещением гримерки как кабинетом в то время, когда ему не нужно накладывать на лицо грим или готовиться к спектаклю, наряжаясь в костюмы  своих героев в постановке спектакля. Ведь свободного кабинета, как впрочем, и вакантной должности  помощника режиссера до сего дня в театре не было.

Виктор был рад щедрости своего брата. Никто из актеров труппы его как помощника режиссера не воспринимал. Что он мог посоветовать актерам, какую трактовку роли предложить им, если сам-то на их взгляд, конечно, играть-то как следует, сам не мог. Он только хвостиком следовал на всех репетициях за Буриным. Был у Евгения Васильевича мальчиком на побегушках и жадно впитывал все его наставления, пояснения, распоряжения, обращения к актерам.

- Я не волшебник, - говорил Виктор с пафосом актерам, - я  пока только учусь. Но вы, же слышали, надеюсь, поговорку: «Не боги горшки обжигают».

- Ты, Витёк, можешь нас и горшками обзывать, только, пожалуйста, в печку не суй, - проионизировала Лена. – Сам-то уже нашел свой шесток!

Светличная указала на дверь гримерки.

- Господа актеры, ей Богу, да я с вас готов пушинки сдувать, - божился Витя. – Как  обыкновенный сверчок, я хорошо знаю свой шесток. Кабинет же мне  нужен  не для солидности, а чтобы было место, где могли бы собраться городские  поэты, писатели и со своими доморощенными творениями попробовали выступления для детей младшего школьного и старшего дошкольного возраста подготовить. У вас же почти весь репертуар кроме разве спектакля «Эй, ты, здравствуй!», в котором играют Лена и Глеб,   предназначен для взрослого зрителя.

Вот вечером 13 января в гримерке Глеба Лозина впервые и случилось нечто, похожее на дискуссию о социальном заказе в художественном творчестве.

- Мне почти пятнадцать лет, - думала Вика, а Виктору уже ого-го-го – уже за тридцать. Он старше меня в два раза, но всё равно здорово он придумал: коллективно написать молодежную пьесу для спектакля. Один сюжет  и несколько  героев-типажей для всех авторов. Было ли такое когда либо.

Как бы отвечая на её мысли, Виктор продолжал развивать тему:

- Под псевдонимом Козьма Прутков скрывались четверо известных писателей Алексей Константинович Толстой и трое братьев Жемчужниковых. Собрались подурачиться, разные парадоксальные шутки  и благоглупости, а оказалось, что создали литературный шедевр. Кто хочет, высказывает мнение.

-  Для них это было форма, - подумала Вика, - которую мне теперь, да и другим тоже, предстоит наполнить содержанием. Наверно содержание достанется нелегким путем. Придется преодолеть страх.

Но промолчала, зато слушала возгласы, которые раздавались, то слева, то справа:

- Я ждал этого дня  целую неделю. Здесь я у вас учусь, здесь я надеюсь и расту. В моих мыслях формируется понятие «второй дом». Мне здесь с вами легко и трудно. Надеюсь, так будет всегда, а сегодня только начало.

- «Опухоль» творчества всегда давит. Сумбур у тебя какой-то в голове. Не можешь красиво и кратко выражаться, как поэт стихами, то пиши прозу.

- Ребята, у нас как будто собралась толпа бешеных философов. Но слушать вас интересно. Как все много знают! Может быть, я сказал невпопад, но в тему.

- Черт возьми! Как спорим!

-  Спорь, спорь, дружише!.. доспоришься.

- Кричит душа, огнем горит. Но я молчу и молчу…- думала Вика. – Атмосфера не способствует уютному уединению. Вокруг  бурлят страсти. Они бурлят вокруг меня. Ура! Я – цент вселенной. Как хорошо, что все мы собрались за одним столом. Они мои единомышленники.

- Тихо! – поднял руку Виктор, призывая всех к вниманию. – В споре рождается истина, но умирает покой!

- Несомненно, если Витя и не читает моих мыслей, то, по крайней мере, чувствует мое состояние, - молча, улыбнулась Вика.

А Виктор был в ударе и как оратор, продолжил свою ораторию:

- Не обижайте заранее свои не созданные еще произведения. Пусть это сделают они сами без вас.

- Что-то мне не совсем понятно, о чем мы сегодня  говорили, Цицерон ты наш? – попыталась остудить пыл Виктора Лена. – Тема какая-то новая, может быть очень модная, но непонятная. Но это ладно пусть так и будет.

Но Виктора было трудно достать такой остротой. Он сказал, как отрезал, отвечая  Лене:

- Следовать моде смешно – не следовать глупо!

Тут Виктор перехватил восхищенный взгляд Вики и тихо спросил её:

- С тобой всё в порядке?  Как себя чувствуешь? Что с тобой происходит?

Вика задохнулась от волнения: «Неужели он заметил мое сегодняшнее необыкновенное состояние и чуть слышно пролепетала:

- Нирвана… Седьмая чакра…

Седьмая чакра, нирвана, – этих словечек Вика нахваталась, занимаясь фудокан-карате. Основатель его серб Илия Йорга.

Виктория стала заниматься карате в тринадцать лет. Она из гадкого утенка, неуклюжего подростка, угловатой девочки стала превращаться в привлекательную девушку. Её выпуклые, округлые формы женственной фигуры стали привлекать к себе взгляды прохожих. Мальчишки одноклассники уже перестали дергать её за косички, а   пытались зажать Вику в темном закоулке и поцеловать в щечку, а то просто потискать её такие притягательные выпуклости. Однажды вечером старшеклассник попытался  у Вики найти что-то под подолом юбки, но она так громко заверещала, что послышался топот ног, бегущих на помощь прохожих и нахал срочно ретировался.

Анна Карманова утром повела свою дочь на медосмотр. Вот, что услышала там Викина мама. Каждой девочке врач задавал вопрос:

- Прошу отвечать честно. Во сколько лет вы потеряли невинность?

- В пятнадцать.

- В четырнадцать.

- В шестнадцать.

- В тринадцать с половиной лет.

Вика не ответила на вопрос. Врач задал ей дополнительный вопрос:

- Вы ведете половую жизнь?

- Нет!

- Вы девственница?

- Да!! А, что разве это мой недостаток?

- Не надо так горячиться, милочка, и повышать  на меня голос. Это когда-нибудь произойдет и с тобой. Ты представляла, как это будет у тебя?

- Наверно,  по особенному. Не как у всех!

Анна Антоновна с облегчением вздохнула. На следующий день после медосмотра привела Вику в секцию карате к сенсею Олегу Глинину. После года занятий в Ворожейск  приехал основатель фудокан-карате Илия Йорга. Он серб, родился в Белграде, профессор медицинских и философских наук. Он основал Международную федерацию фудокан-карате в 1980 году. В России всего 17 сенсеев такого стиля. В Ворожейске работает один из них – Олег Глинин. Сенсеем в фудокан-карате становятся только избранные люди. Илия Йорга  провел трехдневный семинар.

На семинар приехали тренеры из многих городов России. Им и ученикам Глинина гость преподал лично показательный урок. Илие Йорга  задавали вопросы, на которые он ответил. Вика слушала его открыв рот.

Чем отличается фудокан-карате от традиционного карате?

- Занимаясь карате, был чемпионом Югославии, Европы, и  изучал  медицину. Родоначальники карате – японцы достигают результатов империческим путем,  повторяя тысячекратно одно и  тоже  упражнение. У меня от части сохранены старинные традиции карате, но все поставлено на научную основу. Когда  каратэка  понимает биомеханику своего тела пройти  первоначальную дистанцию изучения  приемов карате проще и быстрее. В России наука о физической биологии поставлена на высоком уровне, здесь есть мои последователи. В этом и принципиальная разница между карате и фудокан-карате. Фудокан-карате – это фундамент, основание дома. Крепок фундамент – крепок дом.

Как учите вы своих воспитанников избегать травм?

- Нужно не  идти против своей природы, когда знаешь, к какой части тела можно приложить минимальное усилие, а добиться максимального успеха. Философия фудокан-карате – сначала атакуешь, не рукой, ни ногой, а взглядом и мыслью предотвращаешь травмы. Перелом ноги, руки, можно получить и в быту.  Такая травма быстро излечивается. Нельзя допускать в фудокан-карате даже кумулятивных микротравм. Твердо следовать правилам биологии. Наше тело такой естественный образчик.

Вы говорите только о физических аспектах, но в спортзале есть и дети.  Какова моральная основа фудокан-карате?

- Несомненно, это очень важный вопрос. В фудокан-карате две составляющие: физическая и духовная. Дети должны понимать, что каратэка – это не супермен. Он такой же человек как вы и я. Что от его ударов не полетят противники направо и налево. В первую очередь нужна сила духа, а потом уже сила тела. У учеников есть учитель, есть старший группы. Они должны уважать и выполнять их требования. Хочу сказать, что во Вторую мировую войну первыми камикадзами были не японцы  на Окинаве в 1944 году, а советские летчики  1941 года.

Сила духа при привлечении технического средства, а самолет к ним и относится это одно,   но противодействовать слабому человеку грубому физическому насилию, мощи это другое, это трудно.

- Психологическое состояние,  настрой даже при слабом теле  важны. При автокатастрофе, худенькая, маленькая женщина, чтобы вытащить из кабины перевернувшейся машины  ребенка, может приподнять одна полуторатонный автомобиль. Если вы задумали сдвинуть гору, и будете верить в себя, сдвинете её с места. Нужно верить в себя и понимать, что ничего просто так не дается. Очень просто стать чемпионом. Кажется что у твоих ног весь мир. Но вечно чемпионом быть не возможно. Это тоже надо понимать.

Почему вы выбрали для проведения семинара в России именно Ворожейск?

Если есть у тебя ученики даже в маленьком селе нужно приезжать и в село. В вашем городе обучает фудокан-карате Олег Глинин. Он избранный мною сенсей. Он защитил 3 дана. Я присвоил ему на этом семинаре 4-й дан. Ехать в Ворожейск меня даже  отговаривал мой друг из Набережных Челнов. «Зачем ты поедешь в эту маленькую деревню. Что тебе там надо?», - говорил он и оказался не прав. Ворожейск прекрасный современный город. Но прекрасней всего в нем ваши девушки и женщины. Ваш президент Путин, тоже занимается восточными единоборствами, он выбрал дзюдо. Я не президент страны, а только президент федерации фудокан-карате и поэтому приехал не в Москву, а в Ворожейск. Но никогда не забываю, что в любом деле нужно идти вперед.

А каково впечатление о питомцах Глинина?

- На проводимой тренировке с ними постоянно приходилось их рассаживать возле себя полукругом. С каждым разом они продвигались ко мне все ближе и ближе, такой интерес появился в глазах ребят, с таким вниманием они слушали, и все двигались и двигались вперед.  В  конце  концов, я спиной приблизился почти к стене спортзала.  Пришлось пошутить: « Хорошо, что рядом распахнута входная дверь, а то бы вы меня расплющили». Только после этого они стали  соблюдать дистанцию. Работа тренера трудная, но благодарная работа. Нужно заниматься фудокан-карате сегодня, завтра, послезавтра.  Я счастлив, что побывал в России.

А если это любовь?

 

Вика вспоминала очередную творческую встречу в гримерке театра:

- Сегодня была проверка на прочность истинных стремлений в творчестве для тех, кто приходит сюда уже не в первый раз. Кого-то раздражает неподготовленность мероприятий, а я радуюсь встречи с этой «толпой бешеных философов».  В общем-то, не самой толпе, а наличию среди них одного человека… Я подошла к нему, когда он, беседуя с товарищем, обронил фразу: «Опытная женщина та, которая скрывает свой опыт». Так значит я, согласно его рассуждению  очень наивна. У меня, что на уме, то и на языке. Хорошо, еще хватает ума не говорить принародно про все, о чем думаю, а  записываю тайные мысли в дневник. Тогда следуя его логике, я опытная женщина? Так я ещё и не женщина-то вовсе.

Вика вытащила из-под подушки свой дневник и стала читать прошлую запись: «Я думаю, это будет большая любовь. Настоящая: раз и навсегда. У каждого это проявляется по-разному. Вот и меня: наверно, это судьба – я влюбилась в Леонардо ди Каприо. Я знаю, мы с ним обязательно встретимся. Он станет моим мужем. Я буду его ждать. Конечно, у него много поклонниц, но когда мы с ним встретимся, то он будет любить только меня одну. Я же его люблю очень-очень. Я о нём мечтаю, думаю о нём всегда. Он самый лучший – а ещё я в совершенстве выучу английский язык, чтобы лучше понимать его. Ну, когда же мы с ним встретимся?! Он такой известный, как я могу рассчитывать на взаимность? Ведь он занятой, у него рассчитана каждая минута. Может быть, стоит приехать, нет, сначала надо написать письмо. И тогда мы встретимся. Я обязательно ему понравлюсь. Этого хочу больше всего на  свете.  Время идет быстро, оно летит. Я занимаюсь спортом как он, танцами, хожу на курсы вышивания крестиком. Мне сказали, что я красивая, как лебедь – а его всё нет и нет. Вот, что делает с нами любовь даже неразделенная».

Прочитав, Вика покачала головой:

- Я не только наивная, я набитая дура…  красивая, как лебедь. Мама мне вчера сказала кто я: «…ядь!!!». А вчера на остановке услышала разговор девушки с бой-френдом, может быть, чуть постарше меня, но как будто  на  себя со стороны поглядела. «Да, положу тебе я сто рублей на мобильник, ты только почаще мне звони», - орала она. «А, что это была с тобой за корова в белом платье? Ты с ней не того? Ну, ладненько. Смотри у меня». А после разговора пробурчала: «Козёл!».

Вика подошла к девушке и сказала:

- По-моему он тебя не любит. Ты ему не нравишься, а встречается он с тобой, чтобы использовать тебя в меркантильных целях.

Ревнивица не смутившись, ответила:

- Любовь зла – полюбишь и козла. А я прекрасно знаю, какое это парнокопытное животное. Но главное, что он мне нравится. Один мудрец сказал: «Если мне нравится море, то совсем неважно, что на него кто-то смотрит ещё краше меня…».

- Может быть, мудрецу и всё равно, но это, же касается тебя…

- Ты же слышала – я ревную. Но, когда он касается меня… Извини, мне в эту маршрутку.

Вика запихала дневник в свой «тайник» - под подушку.

- С Виктором у меня серьезно. Как он слушал моё стихотворение – глаза блестели. И сразу же понял, что оно посвящено ему:

Любимый, дорогой мой человек.

Я знаю о тебе так мало и так много

И наши чувства, точно первый снег,

В котором не проложена дорога.

Я замечаю грусть, тоску в глазах твоих

Хоть нет на них ни облачка, ни тени,

И свет, который нужен для двоих

Струится, блещет синевой весенней.

А радость? Не заметит лишь слепой?

Кипит, бурлит, как речка в половодье.

И сердце бьется, потеряв покой

Летит, как всадник, бросивший поводья.

Любимый, дорогой мой человек,

Я знаю о тебе так  много  и так мало

И наши чувства, словно первый снег,

Укрывший землю нежным покрывалом.

Виктор отреагировал бурно:

- Здорово!  У меня, как раз есть тоже стихотворение, посвященное тебе. Оно написано, как искреннее пожелание тебе побед и удач в любви:

Твой светлый образ – женский идеал.

Твой взгляд мужчин сражает наповал

И ты над ними, обретая власть,

Любовью можешь насладиться всласть.

Хочу, чтоб шторм страстей, подняв девятый вал

Твою любовь вознес на пьедестал.

У Вики закружилась голова от восторга, перехватило дыхание, а Витя, увидев, как она возбуждена, не стал дожидаться её комментарий, сказал:

- Ты в первый день упомянула выражение – седьмая чакра, не придавая значения смыслу, а может быть, и, не зная его. Седьмая чакра – это состояние  людей, когда они, соединившись, слились воедино и душой и телом и получили наивысшее наслаждение.

- Может быть, я пока и не понимаю смысла – седьмая чакра, но наверняка подсознательно чувствовала, что это именно то, о чём ты сейчас мне рассказал, - выдохнула из себя признание Вика.

- Тогда откровение за откровение. Завтра у Глеба нет спектакля, и гримерная будет пуста. Приглашаю тебя на торжественный   ужин при свечах. Будет накрыт стол на две персоны. Шампанское, мартини. И мы под музыку Вивальди поднимем с тобой тост. И выпьем на брудершафт.

Театрального актера он понимает на генетическом уровне

            Актер театра ДК «Юность»  читал стихи.

         - Стихи я писать не умею, – заявил Глеб Лозин перед выступлением, – и никогда не пробовал их писать. Я читаю чужие стихи, поэму Вадима Егорова о событиях тысячелетней давности.

         То, что прочитал Глеб, опровергало его слова, что он будто бы читает чужие стихи, а события – дела давно минувших дней, преданье старины далекой. Тема княжеской междоусобицы как никогда актуальна сегодня: «Русь отныне лоскутное одеяло», «Каждому князю свой кусок», «Пожили боярами, поживете холопами». А разве чужая для него боль, когда происходит такое: «И рубили, знать тропка узкая: русский – русского, русский – русского». Сумел Глеб своим мастерством актера, своим талантом сделать «чужое» – своим. Этот своеобразный спектакль Лозин создал  десять лет назад. Но подробнее вернемся к этому чуть позже.

         Пока же Глеб считает, что каждые  десять лет актеру следует переучиваться. В двадцать лет он думал, что все может сыграть, любую роль, любой экспромт. В 30 понял, что, в сущности, ничего не понимает в актерском мастерстве. Необходимо сделать творческий рывок или уходить из профессии. Вот и создал моноспектакль. Сейчас ему без малого сорок, и он понимает, что со своими товарищами, с которыми ему посчастливилось с нуля создавать театр, можно будет играть и в 50 лет, и в 60. Но учиться и совершенствоваться необходимо.

         Стал Глеб актером неожиданно. После армии не имел ни профессии, ни работы, и вдруг увидел объявление. Режиссер Евгений Бурин создает театр и набирает актеров. Почему Лозин пошел в театр, сам не понимал. Сейчас иронизирует:

– В пустой черепной коробке бились об стенки всего две мысли, и решение возникло спонтанно. Война – ерунда, главное – маневры.

         Режиссер же так не думал, предложил Глебу сразу главную роль в пьесе «Знать бы прикуп…» Бориса-Брелка. Слава пришла так же нежданно-негаданно. Весна, солнце, поклонницы – голова закружилась. Ему даже из родной школы в подарок отдали им же написанное сочинение в 3-м классе. Тут он и вспомнил, что с детства мечтал о театре, даже прилипло тогда прозвище «артист».

         Может быть, кому-то кажется, что «Знать бы прикуп…» далеко не «Ромео и Джульетта», но спустя двадцать лет Лозин понимает, что страсти в пьесе кипят не меньше, чем у Шекспира. Тогда бы он стремглав бросился в шекспировскую пьесу, а сейчас еще бы и подумал. А стоит ли? Какие роли ему не пришлось сыграть, а он хотел бы, – не задумывался. Для одних, может быть, фактуры не хватило, для других – фарта, но он не сожалеет. Играли хорошо и его товарищи. С Валерием Машковым, его другом, пытались «доброжелатели» столкнуть лбами:

         – А не конкурируете ли вы? Не боретесь ли за лидерство? Как вы уживаетесь на одной сцене?

         Валерий защитил своего друга Глеба от нападок. Он ответил один раз, резко оборвав все сплетни и слухи:

         – Мне неинтересно играть, когда рядом со мной играют одноклеточные существа.

         Глеб готов подписаться под этими словами и сейчас.

         Но слова и радость творчества – одно, а реальная жизнь и быт – совсем другое. Время такое было неуютное. Шла смутная эпоха перемен. Одна страна уже не существовала, а вторая еще не наладилась. Но это смутное время и позволило создать театр: что не запрещено – разрешено. Зато по три месяца зарплату не получали. Выручали друзья, знакомые, родители. Иногда и собственная смекалка. Глеб и Валерий устроились в магазине ночными сторожами, и ночь через ночь дежурили, получали пусть небольшой, но стабильный заработок.

         Букинистическая книга по соседству помогла Глебу в самообразовании. Он никогда не был студентом, но классику и развлекательную литературу поглощал в невероятных количествах. Это чтение позволило ему совершенствовать мастерство. Хотя опять кто-то из скептиков «наставлял» его на ум. Чтобы стать эрудированным человеком, достаточно прочитать книг 20. А затем перечитывать их, закольцевав друг за другом, всю жизнь. «Умному» человеку, может быть, этого и достаточно, но Сергей не прислушивался к советам. Мысли нужен простор, но словам необходимо тесниться. Говорить нужно кратко, а мыслить широко. Это качество дали Лозин книги:

– Токарь никогда не станет великолепным специалистом, если не знает структуру металла и не изучил сопротивление материалов. Так и актер. Не зная мировой литературы, не добиться огромного успеха.

         В тридцать он и попытался создать моноспектакль. Противоречия раздирали Глеба Лозина. Вдруг остался на сцене только один актер. Что он говорит, что он чувствует при этом? 300 человек сидят в зале и слушают только его одного. Хороший вкус не у каждого зрителя. Бывает, сидит человек в театре, а глаз его мутный, как у тунца. Он только сидит в зрительном зале, а мыслями уже ушел домой.

         Лозина как-то спросили, как он относится к полупустым залам. Глеб ответил, что полупустых залов он не видел ни разу. Правда, приходилось иногда играть в полуполных залах. Когда каждый спектакль каждый раз получается по-другому, а процесс не поставлен на поток, то люди идут в театр, горят душой, радуются, переживают вместе с актерами.

Почему же на моноспектакль Глеб выбрал именно тему русских князей? Война, даже междоусобная – все равно война. Есть такая профессия – Родину защищать. Она называется – военный. В юности многие мальчишки видят одну сторону этой профессии: мундиры, ордена, парады. Но у войны есть и другая сторона медали: кровь, грязь, гибель близких тебе людей. Об этом Лозин задумался еще в 9 классе. Как два пожилых человека Гитлер и Сталин сумели поднять молодых парней, направить их (один на Восток, другой на Запад) и заставили рубить друг друга саперными лопатками? В его голове это не укладывалось. Но хоть одно было понятно: воюют два разных народа.

В тридцать лет у Глеба подспудно, на подсознании чувство отвращения, когда рубит «русский – русского, русский – русского», вырвалось наружу: шла война в Чечне. А он обостреннее почувствовал это еще и потому, что у него в семье произошло великое событие – родилась дочь. Раньше он только играл в театре роль отца. Тут же радость отцовства ощутил наяву. Играть роль молодого папаши в жизни ему нравилось больше, чем на сцене. Появилось новое существо, за которого нужно отвечать. Хотя маленькая дочурка ничего не понимает в жизни, но уже начала влиять на его работоспособность, на его мысли. И все же одна «роль» не заменяла другую, а дополняла ее. Появилось какое-то новое состояние и реальное ощущение отцовства.

Не коснулся Лозина на подходе к сорокалетнему рубежу кризис среднего возраста. Кризис чего: перепроизводства или недопроизводства? Такой вопрос встает у многих людей его возраста. Что-то хотел сделать, а не сумел, так сам виноват, считает Глеб. У него сейчас очень много работы, насыщенный репертуар, творческая работа. Загруженность не оставляет места для раздраженности, недовольства: ты мало чего добился в жизни, была возможность достигнуть большего, а не сумел. Нет у него такой сумятицы. Взять даже то обстоятельство, что роль Брелка в пьесе «Знать бы прикуп…»  Глеб играет до сих пор.

Как-то в молодости ему пришлось читать пьесу Островского, и в графе действующие лица прочитал ремарку: молодой человек 25-40 лет. Помнит, что возмущался. Какой же в 40 лет может быть молодой человек? Если и не старик, то пожилой мужчина – это точно. Глядя на Лозина, наоборот, по внешнему виду ему не дашь больше двадцати пяти лет. В такой он великолепной физической форме. Притом не особенно заботясь о ней.

Эльдара Рязанова как-то спросили о секрете его энергии в почти, что 80-летнем возрасте. Каким способом ему удается поддерживать жизненный тонус? Рязанов щедрый человек и с удовольствием поделился тайной. Ему врачи посоветовали поменьше есть мучного, жирного, сладкого. После приема пищи ни в коем случае не лежать, а двигаться, ходить  на прогулку. А Эльдар Александрович поступает по-другому. Приходит домой, плотно покушает и ложится на диван отдыхать. Поэтому и чувствует себя бодро. Что-то из методики Рязанова перенял и Лозин. Он в выходной день делает то, что ничего не делает.

Может быть это природная лень, а может быть инстинкт самосохранения. Нагрузки на репетициях и спектаклях нуждаются в компенсации и состояние физического покоя просто необходимо.

В кинематографе  Глеб Лозин силы не пробовал. Пришлось как-то участвовать в первых рядах актерской массовки, но микроб звездности его не коснулся. Местечковый патриотизм или страх перед киношной богемой не позволяет ему заморачивать себе голову. Ему хорошо работается здесь, в  Ворожейском театре. Он человек команды. Может быть, кому-то противно стадное чувство, а  Глеб в своем коллективе чувствует себя как рыба в воде.

– Нельзя сказать, что мы одна семья – говорит он, – после работы каждый идет в свою семью, в свой дом. Но между театральными актерами существует какая-то генетическая связь. На площадке понимаем друг друга. Спокойно можно попросить: «В этой сцене стань в пол-оборота ко мне и отойди шага на два в другую сторону». Никогда не возникает синдрома замкнутого пространства: я не могу уже смотреть на эти рожи! Хотя со многими актерами знаком с начала создания театра, почти двадцать лет. А кино – это другое дело. Там сборная команда и поделен каждый на свой отрезок работы в кинофильме. Сборная, она и есть сборная. Наша футбольная сборная, сборная великой страны ни разу не сумела стать чемпионом мира. Кроме того, современное кино сильно коммерциализировано: голосуй рублем, касса за все ответит. В театре же сохранился дух классики мировой и русской литературы.

Глеб Лозин уверен, что если ребенку вместо страшилок показывать хорошие классические пьесы, из него никогда не вырастет негодяй.

Этот чудный вечер

Вика  дожидаясь званого ужина, не находила себе места:

- Виктор – перчик. Он уже знаком с супружеской жизнью. Но мне всё равно хочется его увидеть. Я хочу к нему прикоснуться. Как говорится: «Чей  кофе? Мой!». Он мой, мой! Боже, а может быть, это любовь? Ну зачем же так сразу, так быстро. Это понимание, чуткость, внимание.

Виктория подошла к двери  гримерки и дернула дверь. Закрыто.

- Он ещё не пришел, - огорчилась она,  – а зачем я-то сюда пришла? За этим, за этим, за этим.  Он, он, он тоже хочет этого же. А я хочу пока только увидеть его. Он мне нравится. Я хочу такого мужчину, как он, такого любовника, я хочу такого отца своим детям – нашим детям. Он сейчас подойдет и улыбнется. Мы будем улыбаться друг другу.

Вика вздрогнула. Виктор Лозин шёл по коридору и улыбался.

- Ты волшебник, Виктор. Я только подумала о тебе, а ты тут как тут.

Лозин отпер дверь ключом и распахнул её настежь.

- Прошу вас, мадмуазель, в апартаменты.

Вика заглянула в гримерку и поняла, что волновалась напрасно. Столик был накрыт и в канделябре (театральный реквизит) горели свечи. Царил интимный полумрак.

- Этот мужчина знает, что он хочет, - подумала Вика, усаживаясь на стул. – С ним, конечно, приятно общаться, я хочу его соблазнять, улыбаться ему, доставлять удовольствие. Я бывала в компаниях мужчин и на вечеринках вдвоем с парнем и ничего. До какой же степени разовьются у нас отношения с Виктором?

Виктор закрыл дверь на ключ изнутри, но в Вике ничего не дрогнуло. Не было беспокойства, какая-то беспечная веселость охватила её после недвусмысленных  слов  Лозина:

- Для дружбы нужно время, а для любви место.

Разлив шампанское по бокалам, предложил выпить на брудершафт и произнес тост:

- Мужчина всегда хочет стать в жизни женщины первым, но никогда не хочет, чтобы  она стала в его жизни последней женщиной.

- Ты, Витя, дон Жуан какой-то. Мы же с тобой очень  мало встречались, а ты заводишь со мной такие откровенные разговоры.

- Бывалые люди говорят, - не смутился Виктор, - что если с женщиной будешь встречаться слишком часто, то она подумает, что тебе не обойтись без неё. А будешь с женщиной встречаться слишком редко, то она подумает, что может обойтись без тебя. В жизни во всем нужна золотая середина.

Они чокнулись бокалами так, чтобы хрустальный звон их звучал в комнате как можно дольше. Выпили неторопливо шипящий, пенящийся напиток и поцеловались:

- За ним хочется идти, - думала Вика. – Он Учитель. С ним можно добиться успеха и преодолеть любые препятствия. Он заставляет меня думать, напрягаться, контролировать себя даже в той ситуации, в которой я нахожусь  сейчас, в этом, в гримерной в углу которой стоит диванчик. Всё, что он делает, делает красиво. Наверно, он мой избранник. Я только, что думала, будто контролирую ситуацию, а он околдовал меня.  Я готова подчиняться любому его желанию. Такого со мной никогда не было. Видела бы моя железная подружка, как я раскисла и позабыла наш любимый с ней лозунг, девиз: «Наш союз не победим: возбудим, но не дадим». Примитивно, вульгарно, но всегда действовало наверняка. Зачем же столько испытаний для испытанной многими поколениями любви?

- Ты столько много сегодня  говорил о взаимоотношениях мужчин и женщин, но не торопился действовать. За полчаса общения у нас первый поцелуй, - сказала Вика.

- Я всегда всё успеваю сделать, когда не тороплюсь, - парировал иронический укол девушки Витя Лозин.

Вика не нашлась, как ответить на такую явную уверенность в себе парнокопытного, по словам ревнивицы, животного. Да и не хотела она протестовать, а подумала:

- Какой прекрасный вечер. Какие счастливые мгновения.

Вике хотелось плакать, болело сердце, хотелось чего-то необыкновенного. Того, чего она ещё никогда не испытывала.

Бутылка шампанского опустела. Виктор открыл мартини и разлил вино в фужеры поменьше размером, чем бокалы для шампанского.

Поцелуй на брудершафт был более продолжительным и горячим, чувственным, чувствительный настолько, что Вика потеряла всякое чувство реальности и осторожности. Она обняла Витю Лозина, прижавшись грудью к его телу, почувствовала нервную, мелкую дрожь в воем теле. Её трясло, как в лихорадке. Да Вика и не сомневалась, что она заболела, простудилась или лихорадка трясет, и у неё жар. Тело её горит, пылает только и как Виктор, продолжал целовать ей шею, а затем грудь, сняв для этого с Вики кофточку, она уже не сопротивлялась.

Виктор целовал по очереди соски её, то одной, то другой груди и Виктория почувствовала, как мурашки побежали не только по спине, а по всему телу, устремляя свой бег к самому низу живота. Инстинктивно поняла: это начало несравненного состояния седьмой чакры.

Перед тем как окунуться с головой в омут любовной страсти спросила невпопад Виктора о какой-то неизвестной далёкой такой же  счастливой как она её сопернице:

- Ты овладел впервые женщиной в такой же романтической обстановке – с шампанским и при свечах?

Ответа она не дожидалась, да и не дожидалась его.

Прикуп угадать невозможно

Во дворце культуры «Юность»  ставили спектакль «Знать бы прикуп…». Глеб Лозин выступал, как всегда в роли Брелка.

На свободу с чистой совестью выходит вор-домушник Брелок. Он обладает удивительной криминальной способностью: любой замок без ключа откроет. Отмычки он носил на длинной цепочке с брелком, за что и получил кличку. Теперь он хочет забыть о прозвище и стать снова обыкновенным парнем по имени Боря. Попытаться начать жизнь с чистого листа или, как это звучит на жаргоне, завязать. Чтобы не встретиться с главарем воровской шайки Гвоздем и его пособницей Квашней, Борис выходит, не доезжая до своего города, на незнакомой станции. Здесь он повстречался с девушкой Тамарой, которая показалась ему доброй феей, сказочной принцессой. Роль Тамары играла Елена Светличная, сестра Вики. Он то далеко не принц, поэтому пытается изменить свою жизнь и подтянуться до уровня своего идеала: я встретил вас и все. Но темное прошлое тяжелым грузом повисло на нем. Квашня случайно оказалась в этом же городе и пытается склонить Брелка к квартирной краже.  Он сопротивляется соблазну. Борис возродился духовно, но все-таки в финале погибает физически.

Сюжет пьесы «Знать бы прикуп…» созвучен с «Калиной красной» Шукшина. Тот же жанр оптимистической трагедии. Но это не молодежный вариант ее. Ведь даже в мировой литературе существует всего на всего три сюжета, построенные на противопоставлении: любви и ненависти, страха и мужества, благородства и подлости. Все эти сюжеты сводятся к одному - борьба добра со злом.

Из одного материала получается и серая домотканая дерюга, и затейливо узорчатый красивый ковер. Все зависит от желания и умения мастера. Спектакль «Знать бы прикуп…» сделан с желанием. Вложили свою душу и автор пьесы, и режиссер, и актеры. Хорошие плоды уродились от трудов этой неразрывной троицы. В постановке много творческих удач и находок.

Хорош сценический образ актера, читающий авторский текст. Говорю без всякой иронии. Ведь успех фильма «Семнадцать мгновений весны» трудно представить себе без голоса Копеляна, читающего за кадром «информацию для размышления». Тот факт, что имя реального артиста упоминается теперь не только в титрах, а вместе с именами вымышленных героев и в анекдотах, говорит сам за себя.

Мюллер неожиданно останавливает Штирлица:

- А вас, Штирлиц, прошу остаться. Сколько будет дважды два?

Голос Ефима Копеляна за кадром:

- Штирлиц конечно же знал, что дважды два - четыре, но знал ли об этом Мюллер?

Актер авторского текста не читает информацию к размышлению. Он как бы не артист, а зритель, но уже посмотревший спектакль. Вот он, свой парень, руки в карманах, идет по вечернему городу (сцене) и размышляет о происшедших событиях в жизни Бориса, давая информацию еще ничего не подозревающим и незнающим об этом зрителям. Так и зарождается неразрывная связь сцены и зрительного зала.

Этот же актер играет и вторую роль – собаку. Борис называет бездомного пса своим именем – Борькой. Сыграть пса, олицетворяющего теперешнюю собачью жизнь Бориса, было очень трудно. Но актер блестяще справился с этой задачей: одной только мимикой он показал голод, бездомность, неустроенность, предательство. Будь на сцене бутафорская или даже настоящая дрессированная собака, зрители не смогли бы ощутить подлинную правду жизни.

Свое слово для понимания этой правды жизни сказал несколько раз появляющийся на сцене молчаливый невзрачный старикашка. Но оказывается, Владимир Михайлович бывший фронтовик, пенсионер (играть роль старика взялся сам режиссер Евгений Бурин)  насквозь видит Бориса и пытается дать ему мудрый совет:

- Нельзя завязывать постепенно, это самообман. Нужно, как при гангрене, резать по живому и тогда есть еще вероятность остаться в живых. У некоторых людей, да не люди это, а сволочи, вместо зубов огромные клыки хищников.

Борис отмахивается:

- Ай, знал бы прикуп, жил бы в Сочи.

Старик снова предупреждает его:

- Прикуп никогда не высчитаешь. Не считай прикуп, не садись играть, проиграешь. В молодости я был такой же, как и ты. Но сумел вырваться из порочного круга. 

В начале пьесы возникает любовный треугольник: Борис – Тамара – Александр. Борис внешне проигрывает Александру, смазливому и модно одетому парню. Но Саша внутренне почувствовал угрозу, идущую от Бориса. Его отличным отношениям с Тамарой может наступить конец. Александр ревнует и даже избивает Бориса. Но почему-то запоминается не образ Александра, а только его низко надвинутая на глаза шляпа и длинный, светлый плащ, хорошо сидящий на молодом человеке. Лицо Александра зритель не видит не только из-за шляпы. Просто Александр сам весь какой-то безликий. Этот трюк – находка режиссера. Его отлично исполнил актер, Валерий Машков. Выразительно сыграть серую, безликую личность намного труднее, чем яркого, самобытного героя. Зато всем становится понятно, почему же Тамара предпочла  Саше, красивому, благополучному парню, Бориса, этого, по словам ее подруги Лены, шибзика, зека.

Когда Саша исчезает из поля зрения, создается новый любовный треугольник: Тамара – Борис – Елена. Со временем Елена заметила в Борисе те человеческие качества, которые не сразу бросаются в глаза, но именно их ищет любая девушка или женщина в мужчине. Увлечение Лены не находит отклика в душе Бориса. Эпизод страстного порыва девушки не превращает пьесу в сентиментальную, слезливую мелодраму. Борис отверг ее порыв, но с Леной происходит счастливая метаморфоза. Любовь существует, понимает она. Толстушка Лена (надо же так великолепно сыграть женственной, элегантной актрисе толстушку) словно по волшебству превращается в красавицу. И понимает, что за любовь надо не только бороться, но и заслужить ее. 

Так подробно заостряю внимание вроде бы на эпизодических персонажах спектакля специально. В спектакле «Знать бы прикуп…» не эпизодические, а необходимые для сюжета роли. Каждая роль это своя, отличная от всех других, краска. И без нее никогда бы не получилось яркой, живописной картины спектакля. Кинорежиссера Ролана Быкова на съемках фильма всегда ругали за кажущуюся не выразительность многих снимаемых им эпизодов. А при этом фильм становился, как сейчас говорят, хитом сезона. Быков терпеливо объяснял своим коллегам этот феномен:

- Я не делаю красивый, большой автомобиль из маленьких игрушечных автомобильчиков. На автозаводе автомобиль собирают из шестеренок, гаек, валов, конечный же результат – прекрасный автомобиль. А у меня из рабочих, но необходимых для картины эпизодов получается хороший фильм.

Артистический ансамбль настолько хорошо и органично подобран Евгением Буриным для исполнения именно спектакля «Знать бы прикуп…». Это несомненная удача коллектива театра. А главный герой… На то он и главный герой. Если бы зритель посмотрел только бы один эпизод с ним в кульминационной сцене, то увидел бы такую бурю страстей в душе Бориса, о которой, как говорили в старину, ни в сказке сказать, ни пером описать. Но это другой разговор. О мастерстве актера не хочется упоминать всуе.

Борис проиграл. Раньше нужно было рвать с прошлым.  Он погибает: смертельные клыки могут быть и у такой обаятельной девушки-воровки Квашни. Пусть вместо клыка оказалась самая обыкновенная заточка из вязальной спицы.

Но заканчивается спектакль не этой сценой. Борис в середине пьесы читал стихи о себе – молодом коне образца 74 года. Владимир Михайлович читает в финале стихи про себя – коня образца 1914 года. Режиссер Евгений Бурин, играющий эту роль сам родился в этом году. В России, чтобы чего-то достичь, нужно жить долго. Нельзя допускать, чтобы молодые оставались вечно молодыми только в людской памяти. Будем жить, ребята. Будем жить… Вот, что хотел сказать режиссер Бурин, как актер в монологе коня.

Виктор Лозин поднялся после спектакля на сцену и поздравил, как обыкновенный зритель, брата. Когда букет цветов был вручен Глебу, и братские объятия закончились, Елена поманила к себе пальчиком Витю Лозина, и, как только он подошел к ней, шепнула:

- Нам надо с тобой срочно переговорить. Глеб уезжает на банкет, а ключ от гримерки, я знаю,  у тебя есть.

-  Есть, да не про твою честь. Не о чем мне с тобой говорить тет-а-тет. С любовницей брата встречаться, глядя на ночь, уединившись в укромном месте, не совсем прилично.

- Не надо так гордо заноситься ввысь, Витек. «Не совсем прилично!» - передразнила Лозина Лена. – Речь идет не обо мне.

- О ком же тогда мы будем беседовать с тобой в тесной гримерке, прижавшись вплотную, друг к другу, сидя на стареньком скрипучем диванчике?

- О моей несовершеннолетней сестре, малолетке, которую ты совратил недавно на этом скрипучем стареньком диванчике. Ей нужно в этом  году закончить колледж, а она ходит на занятия через пень колоду. О, моя бедная мама! Если бы она знала о похождениях своей дочери. И о том, кто растлевает её малолетнего ребенка. Быстро бы этому удальцу голову  открутила. Или головку.

Виктор был смят, растоптан такой осведомленностью Елены. Впервые за последние  удачливые месяцы он не нашелся ответить своей собеседнице остроумно или хотя бы достойно. Пробормотал подавленно, с опаской, поглядывая на Лену.

- Тише. Я освобожусь через час, и буду дожидаться тебя в гримерке. Постарайся попасть в неё незамеченной.

Он ничего не расскажет соседке

        

  Наконец-то  Вика вытащила на свет божий свой дневник, открыла последнюю страничку.  За окном туман, все куда-то спешат. Быстро пробежала глазами по тексту. Появилось жгучее желание немедленно сжечь эту писанину. Но ей удалось преодолеть минутную слабость:

- Это же мои мысли. Как же я сожгу частичку своего я? Я в поиске, у меня свой мир, свои интересы. Может быть, мне ещё не встретился тот самый человек – мой любимый. Или он уже пришел? Если так, о господи, скажи, что рад меня видеть. Ведь об этом говорят твои глаза. Какая-то сила влечет меня к тебе, ты стал такой близкий и родной и одновременно такой далекий и недоступный – психолог, философ. А я хочу отдаться  и владеть  им полностью. Когда он рядом, ни о чём не хочется думать, и я хочу одного, чтобы он думал только обо мне. Глупое желание -  ведь у него своя, другая жизнь. Может быть, мне не встретился человек, который захотел бы, чтобы я раскрылась перед ним больше, чем перед другими. Как всё-таки жизнь прозаична и реалистична.

Вика взяла ручку и стала записывать свои размышления:

- Где же ты моя половинка? Есть ли где-нибудь на это ответ? Или хоть какая-нибудь зацепка. Ведь я все чаще и чаще остаюсь одна. Мне ли говорить об одиночестве. Хотя все окружающие меня люди одиноки, хотя они находятся в обществе, но по сути дела остаются наедине с собой. Я хочу, чтобы рядом со мной был Виктор. По-моему он меня понимает. Витя, Витенька, добрый  он волнует меня, заставляет его хотеть. Его, его, его. Моя рука – это его рука. Я хочу счастья и чтобы он, он был тоже счастлив. А мысли мои женские, бабские. Уже совсем не детские, а взрослые. С их эмоциями, пороками и добродетелями. Жаль, что могу рассказать только бумаге, страничкам моего дневника, он мой друг. Уже его-то бумага точно понимает меня и никогда ничего не расскажет соседке.

Вика отложила в сторону ручку. Она же не огласки боится, а не хочет, чтобы в её чистую светлую душу, кто-то чужой смог забраться однажды с грязными самомнениями. 

- Я же пишу  дневник не для тщеславия, а чтобы проанализировать  свои поступки, спустя какое-то время после того как их совершила. Мне до сих пор непонятно поведение Виктора. Что движет им, когда он проявляет повышенное внимание моей персоне – любопытство? Может быть, а зачем? Просто так, доброхот какой-то. Он прямо рыцарь какой-то. Советует мне выйти замуж. Придется сказать как-нибудь, что я его подожду, когда он сумеет освободиться от семейных уз. Мне казалось после первой встречи, что наша жизнь будет звучать как песня! Но оказалось не всё так просто. Я не ищу легких путей, но и сложностей мне, ни к чему. Мне не нужен  только секс. Может быть, кто-то со мной поспорит? А как насчет чувств, если они есть, хотя я могу и ошибаться. Но почему такое предельное хладнокровие? Как легко ты соглашаешься, чтобы со мной был рядом другой мужчина. Несерьезно. Мы много работаем и немало отдыхаем. Советуюсь с тобой: «Может быть, заняться любимым делом в жизни – искусством… боевым. Фудокан-карате…» Ты опять соглашаешься – да. Я счастлива. Ты хочешь стать моим зеркалом?! Нет Что? Давай! Обними меня. Всё на фиг!  Как легко поддаться эмоциям. Это легко, когда хочется, не думая ни о чём, поддаваться эмоциям, не думая о последствиях. А почему я должна думать о них? Мысли мои убегайте от меня далеко. Сейчас не время чудес.

От дневника как от хорошего собеседника трудно оторваться. Когда прозвенел сигнал мобильника, Вика, взглянув на определитель  номера, обрадовалась:

- Это он – Виктор. Вернулась сказка. Значит, она жива. Ты  звонишь про мысли обо мне? Я чувствую себя королевой, когда ты говоришь, что любишь меня. Виктор, я лечу к тебе на крыльях.

Вика в спешке стала примерять то один наряд, то другой:

- У Виктора есть хорошее качество – ум. Только он очень умный, а значит в чем-то дурак. Слишком хорошо, тоже не хорошо. Наши судьбы опять пересекаются на время. Как будто у нас не любовь, а игра в шахматы. Никогда не знаешь, какой следующий ход сделает противник. Неужели в любви могут быть противники, а не партнеры. Какой противник (это, наверно, от слова противный)  может принести в постель кофе и, включив электрический свет, зажечь свечи? Когда ты это делаешь, я знаю, я понимаю, что ты самый замечательный мужчина   на свете. Мне нравится с тобой целоваться в губы, а ты очень правильно и сухо мне говоришь, правда, очень тихо и непонятно: «Я тебя люблю». Мне не верится, но фраза звучит, как музыка, как наша мелодия души.  Наши сердца вместе. Люблю. Но ты говоришь это слово тихо и так сухо, неестественно, что от него меня начинает подташнивать.

А когда-то  наши счастливые глаза были так близко-близко. Теперь же я за ними наблюдаю со стороны, не требую внимания, не создавая волну, стремящуюся к твоему покою, улечься возле твоих ног на мгновенья и откатиться назад в море.

Вика вошла к Виктору в гримерку и тихо, без надрыва в голосе спросила его:

- Сколько у нас в распоряжении есть времени?

- Зачем тебе это нужно знать, к чему такие нелепые уточнения. Ты же знаешь мои принципы… - стал возмущаться Виктор, но Вика не дала ему договорить:

- У тебя есть принципы, которых ты давно уже не придерживаешься или уже не можешь их придерживаться. Беря это во внимание, я дорожу каждой секундочкой, проведенной с тобой.

Виктор насупился и молчал. Виктория почесала ему пальчиком за ухом, как маленькому котеночку и елейным голоском спросила:

- Мужчина, сколько вам лет?

Виктор, как будто онемел на глазах.

- Двести, - ответила за него Вика.  – А мне только три годика. Значит в нашей любви, в отношениях еще будет трепет и хрупкость, полет и истина. Ты любишь оперировать фактами?

- Да, - машинально ответил Витя Лозин, пытаясь устоять перед напором этой, казалось, несмышленой и беззащитной девочки, не понимая, к чуму она клонит.

А Вика преподнесла ему очередной сюрприз, с агрессивностью, ей не свойственной она продолжала увеличивать накал, напряженность откровенной беседы. Ей давно хотелось высказать свой гнев и боль, давно хотелось поговорить со своим любимым на чистоту.

- В любви не бывает, и не признаются никакие факты. Нет в любви ни фактов, ни сути, ни возраста, социального положения, количества законченных институтов, размера талии или фаллоса.  Скорее всего, у нас пройдет все как с белых яблонь дым.

Виктору второй раз за такой короткий промежуток времени пришлось выдерживать такой бурный натиск и от кого, от двух безобидных девочек-сестричек. Но если первая, старшая Лена повела себя как волчица, как хищница, то вторая Вика, вела себя так агрессивно, от отчаяния, как маленький, пушистый зверек, загнанный в угол.

Он  понурив голову и опустив глаза до долу покорно выслушивал  Викины слова, падающие в его огород тяжелыми, нет даже не камнями, а булыжниками. А она продолжала безжалостную свою бомбардировку, после невнятной реплики Виктора:

- Что тебе дались мои институты? Тебе не нравится, что я долго учился?

- Любить надо тоже учиться, - отрезала все Витины  дорожки к отступлению Вика.  – Учатся же водить машину пожилые  и молодые, и нет пределов совершенства в вождении. Любовь без любви – уродство.  Как ничтожно может чувствовать человек из-за своего эгоизма. А как же понять друг друга, если каждый эгоист?

- Что же нам, по-твоему, нужно делать? -  долго отнекиваясь, глухо спросил Виктор Лозин, не отвечая на её вопрос. Она ответила не менее жестко:

- Что делать? Придется расстаться. Разбираясь в  человеке, мы порой забываем о себе. Отношения же строят оба.  В разборках проходят годы, а жить-то когда?

Вдруг Вика замерла и стала всматриваться в лицо Лозина:

- Витя, ты же мужчина. Почему ты плачешь?

- Насильно мил не будешь. Если ты решился, что мы расстанемся, значит, придется мне с тобой расстаться. При расставаниях часто плачут. Долгие проводы, долгие слезы, а мои невольные слезы это слезы смирения.

Когда Виктория тыльной стороной ладони стала смахивать слезинки со щек Виктора, он наконец-то опомнился и сумел впервые за этот трудный вечер  вставить в разговор что-то уменьшенное.

- Прав был Вильям наш, сами понимаете, Шекспир, сказав нетленные слова: «Любовь способна низкое прощать и доблесть в пороки превращать».

Однокурсник

        

         С Виктором решил «познакомить» Вику её однокурсник из педагогического колледжа Андрей Сельцов. Вика уже   проходила практику в центре развития детского творчества  как педагог  дополнительного обучения. Виктории «по-дружески»  подсунули группу с «трудными» детьми,  которые воспитывались в неблагополучных семьях. Ребятишки занимались в Центре, чтобы не болтаться беспризорно по улицам и возраст их колеблется от 7 до 13 лет. Старшие девочки в группе Кармановой   Вики были года на два-три младше её. Но это не мешало  авторитету педагога. Она тонко понимала, чувствовала девочек-подростков. Блистала своей  эрудицией, покоряла группу  своей искренней  доброжелательностью и сильной волей, которую выработала, занимаясь карате.

Андрей Сельцов ходил  в подготовительную группу режиссера театра Евгения Бурина ДК «Юность». Евгений Васильевич готовил будущих актеров для поступления  в театральный  институт. Бурин муштровала абитуриентов, доводя на репетициях сценок до изнеможения. Кто-то не выдерживал такого ритма подготовки, а Андрей  радовался изобретательности  режиссера, его фантазии.

- Представляешь, Вика, Бурин мне задал создать два образа, - говорил захлебываясь от переполнявших его эмоций однокурсник Сельцов, встретившись с девушкой в колледже. – И представляешь каких? Образ лужи и собаки.

- Не представляю и представлять ничего не хочу, - отмахивалась от Андрея Вика. – Меня мама, как и твоя,  тоже хочет видеть актрисой. Дала почитать мне книгу о знаменитой актрисе Ермаковой, чтобы я лучше могла понять творческую сторону артистов. Книгу я начала читать и в ужасе от трудной судьбы актрисы, отбросила книгу в сторону, не дочитав её до конца, перестала мечтать о профессии актрисы, не мое это призвание. Я хочу выступать на сцене, но с танцевальными номерами, танцы моя слабость, в ансамбле или читать мастерски стихи, как Глеб Лозин.

- Погоди, Вика. Не забивай мне голову чепухой: танцы-шманцы и стихи – это точно не для меня, - горячился Андрюша. – Если ты не представляешь, как я превращаюсь в лужу и в собаку, то хотя бы посмотри на созданные мной сценические образы.

Андрей упал на пол как солдат на руки, которому старшина приказал: «Упал, отжался!», но отжиматься не стал, а перевернулся и лег на спину:

- Я лужа! Видишь, Вика, как колышется моя грудь. Так колышется вода в луже, когда её взбаламутит колесо проезжающей автомашины или нога прохожего. Вика, ты стоишь около огромной лужи. Ты маленькая озорная девочка в резиновых сапожках. Прыгни в лужу. Топни ножкой, так, чтобы вода в ней заплескалась и забрызгала твою подружку.

Вика осторожно поставила  свою изящную ногу в туфельке на шпильке на грудь  Андрея и с наигранным пафосом произнесла:

-  Умри, несчастная!

Андрей отстранил ножку Вики, оттолкнув её ступню с груди. Сел и покачал головой.

- Правильно. Никакой актрисы из тебя не получится, сплошная фальшь. Разве так подыгрывают партнеру? Я же мужчина, а ты  брякнула: «Умри, несчастная!».

- Нет, Андрюха, это из тебя получится некудышый актер. Тебе, что Бурин задал: создать образ лужи. Я не тебя несчастного заставляю умирать. Я приказываю образу, несчастного, который ты создаешь – лужа: «Умри, несчастная!». Эх, ты, Андрюха, голова – два уха.

Андрей вскочил на ноги, чтобы тут же встать на четвереньки:

- Я – собака!

Андрей высунул язык и намеренно тяжело дыша, высоко отклячив зад,  забегал вокруг Вики, переставляя ноги и руки, как собака лапы. Подбежав к столу, он поднял около его ножки свою ногу и, якобы, «отметил» свою собачью территорию.

- Хватит дурачиться, мне твои художества порядком надоели, - попросила Вика однокурсника.

- Ладно, - согласился он. – Артисту для выступления нужен хотя бы один зритель. А ты не благодарный зритель. Я так стараюсь, а ты: «Хватит дурачиться…». Кстати, знаешь, что у режиссера Бурина появился новый помощник – Виктор Лозин. Он пригласил меня в гости, а я приглашаю тебя.

- Знаю. Он брат лучшего актера нашего театра -  Глеба Лозина. С ним очень часто на пару играет ещё одна звезда уездного масштаба – Елена Светличная, моя родная сестра.

- Светличная – твоя сестра? Ты же Карманова…

- Она такая же Светличная, как я  Лучезарная.  Мы обе Кармановы.

- Ты, Лучезарная?

- Да, такой сценический псевдоним я выбрала для поездки в  северную столицу с танцевальным ансамблем «Степь Донецкая». Мы с Колей Басовым ставим номер: аргентинское танго и я читаю стихи собственного сочинения. Этот номер вне конкурса, а танго в программе «Степи». Как раз Виктор Лозин и настоял на чтении стихотворения со сцены вне конкурса. Так, что составлю тебе компанию с удовольствием. Когда и куда он пригласил тебя в гости?

Знаменательная встреча

В гости Андрея Сельцова Виктор пригласил на свой день рождения, не зная, что он приведет к нему Викторию. Весенние теплые дни середины марта Витя любил уже за то, что в один из них он появился на свет.  Девушку с редким именем для города Ворожейска – Викторию, он знал уже хорошо, и её имя ему нравилось, оно очень подходило к незваной гостье. Вид девушки и вовсе  поразил Виктора. Как будто и не было с ней никаких приключений и размолвок. Витя взглянул на Викторию по-другому, по-новому.

Она вся стройная, светлая, с зелеными  глазами, очень гладкой, как будто мраморной кожей достойно представлялась миру Викторией Лучезарной.

При появлении гостей в комнате послышались странные звуки. Что-то напоминающее неумелые поцелуи подростков. Вика обратила внимание на аквариум, и увидела, как миноги присосались  к стеклу, и фуриями извиваясь, поднимали вокруг себя волны.

- Ребята,  этих рыб нельзя держать в аквариуме. В неволе эти рыбы становятся злыми вампирами, хотя и на свободе они далеко не ангелы. Ни одна из них не откажется выпить кровь из мелкой рыбешки, - сказала Виктория.

- Откуда ты всё знаешь?  - удивился Андрей.

- Надо больше  читать книг, а не скакать на четвереньках вокруг стола, изображая писающего кобеля, - ответила Вика и добавила фразу, предназначенную для всех, обведя компанию изумрудными глазами, - Миноги держаться парами. Все известно, что существует лебединая верность, а если бы была возможность рыбьей верности, тои миноги были бы на первом месте. Но, это конечно, сказки.

- А что желает сейчас наша реалистка? – спросил  хозяин квартиры Лозин.

- А реально-то я здесь и сейчас хочу жареную миногу.

Андрей и Виктор молча уставились на Вику. Каждый из них подумал:

- Какие же всё-таки удивительные эти создания – женщины.

Непродолжительное молчание нарушил звонок в дверь. Виктор пошел открывать, а Андрей задумчиво произнес:

- Может,  подарим сегодня в день рождения хозяина рыбкам жизнь?

- Неизвестно, что слаще: жизнь в плену или смерть в любви? - загадочно ответила Вика, окидывая взглядом, праздничный стол главным украшением которого был торт со свечами.

- Опять свечи. Одни, которые мне врезались в память, погасли сами, сгорев за длинную счастливую ночь. А эти именинник Виктор Лозин задует разом все, чтобы жить самому одному долгие, долгие годы.

В смятении Вика подошла снова к аквариуму. Рот присосавшейся к стеклу миноги от подсветки казался ярко-красным, так ярко-красной помадой красят рот уличные девки. Шлюхам нужна экстравагантность, чтобы привлекать внимание сексуально-озабоченных клиентов.

-  Значит миноги не только вампиры, они как роковые женщины-вамп желают привлечь внимание всех мужчин, которые им понравятся, -  пришло в голову Вике, - черт бы побрал, и подрал этих миног. Ведь и Лена. Хотя это выглядит совсем вульгарно, тоже часто красит рот ярко-красной помадой. Но она не женщина-вамп, а прекрасная милая девушка, моя сестричка. Желает выйти замуж за Глеба, но живет пока с ним в гражданском браке. Он обещает жениться на Ленке, как только она забеременеет, а им бог детей не дает.

К Виктории подошел Андрей:

- О чем задумалась?

- Эта минога, присосавшаяся к стеклу, напоминает мне мою сестру Лену.

-  Фи,  какая гадость. Нисколечко. Нет, Вика, никогда тебе не стать  великой актрисой, как Ермолова. Не умеешь ты представлять необходимый образ. Светличная – светлая, чистая, святая душа. Куда нам с тобой до неё.

- Да это я так, сказал для балды. Думаю-то я совсем о другом.

Да, Вика стала постоянно думать о мужчинах, а чаще об одном.

- Это всё психология. Хочешь не хочешь, а некоторые мужчины заставляют, вынуждают чтобы о них говорили, думали, любили… Самое главное понять, выбрать какой же из них твой… А если их много и чтобы определиться нужно пройти испытания, препятствия, рисковать, брать  барьеры, добиваясь своего. На первом месте всегда понимание – взаимопонимание. Но выбор – это всегда лотерея и как повезет в ней  господин случай  неизвестно никому. Рвешься к финишу, чтобы первой порвать грудью ленточку, достигаешь цели и что же? Жизнь не заканчивается всё та же беговая дорожка стадиона.

В северной столице: победа и поражение

Народный коллектив современного эстрадного танца «Степь Донецкая»  а вместе с ним и Вика поехали  в Санкт-Петербург, где  и участвовали в третьем Международном конкурсе «Петербургская метелица». Вернулись  с победой. «Степь Донецкая» поделила с петербургской командой «Стиль» 1 и 2 место, набрав одинаковое количество баллов: 333. В конкурсе  выступали  около тысячи  человек  из России, Казахстана, Грузии, Эстонии.

С  детским коллективом современного танца «Степь Донецкая» поехал Виктор Лозин. Он и рассказал корреспонденту  газеты о победе старшей детской группы «Степь Донецкая» в «Петербургской метелице».

- Возраст детей, уехавших в Петербург на конкурс, - говорил  Лозин, – от 13 до 17 лет. А вообще с детьми  в ДК «Юность» стали  работать с 1999 года. Лауреатами конкурса ребятам помогло стать в Петербурге их яркое, зрелищное, поставленное по всем классическим правилам и канонам драматургии театральное представление.

Анна Антоновна Карманова гордилась «Степью Донецкой» и тоже рассказала прессе:

-  Многие танцевальные коллективы занимаются чечеткой. Только почему-то все они уделяют внимание в основном технике. Наши танцоры выделились среди участников конкурса именно своим стилем степ. Жюри отметило, что такого красочного спектакля с завязкой, основным содержанием и кульминацией не видело давно. И на конкурсе «Петербургская метелица», который проходит третий год, еще не было ни разу. А в жюри входили весьма титулованные люди: художественный руководитель Петербургского театра балета, народный артист России, лауреат государственной премии Юрий Петухов, педагог хореографии из всемирно известной Академии русского балета имени Ваганова Елена Заболоцкая, заслуженный артист России, доцент российской академии хореографии из города Москвы Елена Щеголева.

- По их авторитетному мнению, дополнил информацию директора Виктор Лозин, - такой самобытный коллектив, каким является «Степь Донецкая», возможно на сегодня единственный в России. Мнение могло возникнуть только потому, что не только либретто выступления, но и музыка к нему - оригинальны. Руководитель ансамбля оканчивала институт искусств на факультете хореографии, а музыку специально для «Степи Донецкой» пишет композитор Игорь  Иванов. По специальности Игорь врач, а музыка для него увлечение. Но Иванов приходит постоянно на все репетиции «Степи Донецкой» в «Юность», и, когда с чистого лица, а когда переделывает заранее написанную музыку для спектакля прямо на репетициях. Под такт детского танца наигрывает на пианино, подмечает все их движения, вкладывает динамику танца в музыку. В общем, как говорят в народе, на ходу подметки рвет.

Анна Карманова попросила  Иванова, и он написал песни для их турне в Петербург. В которых не только звучат его стихи и музыка, но даже и авторское исполнение. Он и группа «Доктор и К°» записали их в  «Юности» на диск. У Иванова любая миниатюра, как «Огни цирка» - целостный законченный спектакль. оторых не только его стихи и музыка, но даже и и сполнение. рбург. зыку. и Ваганова Елена Заболоцкая,дный России, лауриат госудТандем  композитора и хореографа в сочетании с огромным желанием победить у подростков «Степи Донецкой», был залогом того успеха, который произошел на конкурсе «Петербургская метелица». Но перед выступлением уверенности в своей победе у  ансамбля не было.

- Когда я посмотрела на репетиции наших конкурентов, - вспоминает  Вика, – и увидела высокий уровень подготовленности участников, их профессиональное исполнение, то появились сомнения: «а сможем ли мы победить?». Призеры гран-при из Караганды имели ансамбль из 500 человек. Выбор исполнителей огромен и разнообразен. А первые две номинации (всего их было три: классический, народный и современный эстрадный танцы) наши юные артисты смотрели с восхищением и прониклись уважением к классическому и народному танцам. К тому же «Степь Донецкая» по жеребьевке попало в группу, куда входили только самые сильные петербургские танцевальные коллективы, один из Выборга да мы из Ворожейска. Все они питерцы и выборжцы там свои, дома. А дома, как вы знаете, и стены помогают. Нам выпал по жеребьевке номер выступления пятый. И ансамбль «Степь Донецкая» исполнил свою программу на пятерку. Кроме основного состава жюри было еще детское. Так что говорить о необъективности судейства нельзя. Но все же хочется отметить, что «Стиль», с которым мы разделили первое и второе место, во всех турах шел с отставанием от нас. Но сумел сделать великолепный тактический ход: на завершающей фазе он выполнил танцевальную композицию «дети Беслана» и создал своим выступлением сильнейшее эмоциональное впечатление для членов жюри. «Стиль», получив самую высокую оценку в этой номинации, сумел сравнять счет по баллам со «Степью Донецкой». Общая итоговая сумма у обоих коллективов по 333 балла.

Вике понравилась  и отличная организация проведения конкурса «Петербургская метелица». Детей и руководителей «Степи Донецкой» разместили в отеле «Санкт Петербург». Гостиница «Санкт Петербург» расположена возле набережной Невы, а напротив, около другого берега, причалила и встала  на вечную стоянку легендарный крейсер Аврора. В гостинице проживали в двухместных номерах, питались в ресторане, тут же, при  гостинице. А выступление и репетиции проходили тоже в отеле. В его цокольной части расположен отличный концертный зал. От гостиницы до центра города две остановки на метро. А там и Дворцовая площадь, Эрмитаж, Исаакиевский собор. Дети рассматривали эту красоту и не верили, что она создана руками наших русских мастеров, а не возникла по мгновению волшебной палочки.

Понравился Виктории и питерский зритель. Его теплый прием гостей из далекого  Ворожейска был сердечным и искренним. Видимо симпатия зрителей и помогла «Степи Донецкой» преодолеть стартовую лихорадку, выступить и победить на сценической площадке принимающей стороны. Хозяева подарили гостям на память афишу и на обратной ее стороне сделали надпись: «Милые, дорогие наши друзья, из Ворожейска. Вам в нашей стране нет равных. С уважением и восхищением».

Виктория на пресс-конференции держалась уверенно, говорила с радостной фирменной лучезарной улыбкой на лице. Никто и не подозревал, что поражение от победы не может отличить сама Виктория. Её имя  означает – победа, и ансамбль её заслужил, только вот  она сама потерпела в Питере сокрушительное поражение. На Вику обрушились все мыслимые и немыслимые напасти. Она настроила против себя даже мать и отца.

Да, да. Хотя мать и отец не жили совместно, но он после долгих скитаний вернулся в Ворожейск, купил дачный домик в пригороде и занялся выращиванием помидоров и пчеловодством. Хотя жизнь его не казалась медом, но поучать свою бывшую жену и детей пытался постоянно. Правда, безрезультатно. Но нервы изрядно им попортил.

Мама

Конечно,  поражение в Питере остро переживала не только Вика, а и мама.

- Мама она ждала, да нет, была уверена, что я приеду с победой, - думала Вика. – А если нет?  Об этом мама не хотела и слышать. Какие уверенные слова она знала и говорила, она много сделала для победы… А что получилось? Зачем я приехала в Санкт-Петербург?

На пресс-конференции перед журналистами Виктория живописно рассказала о красотах города Петра, а, приехав в Питер, она там растерялась. Ей показалось, сто Санкт-Петербург  - какой-то чужой город, вокруг чужие люди и, те, кто рядом, земляки, тоже почему-то чужие.

- Может ничего не будет: ни успеха, ни удачи, - забеспокоилась Вика. – Я уже ничего не хочу, не нужны мне ни триумф, ни победа. Моросит мелкий промозглый дождик. Народ, давайте уедем домой. Нельзя. Уже началась «Петербургская метелица».

- Прекрати паниковать, - прикрикнул на Вику Коля Басов. – Мы оба в отличной форме, а стихи у тебя от зубов, как горошины отскакивают. Не распускай нюни, мы победим.

Но Виктория не могла собрать свою волю в кулак. Виктор в Питере не обращал внимания на неё. Если встречались где-нибудь случайно, он смотрел мимо её, сквозь неё, как на пустое место.

Когда унылая невзрачная лучезарная вышла на сцену, она толком не понимала, что надо делать.

- О, как я  неуклюжа и слаба,  все перед  глазами вертится, хотя это мы с Колей должный кружиться в вихре огненного танца,  -  мелькали в мозгу Вики лихорадочно беспорядочные отрывки мыслей.

-  Жизнь теряет смысл. Улыбки, слова, дорога… Почему я здесь. Меня никто не видит или не хочет видеть. Никто не горит по делу. Произносят какие-то шутки, дежурные слова и фразы, которые никому, кроме говорящих их, не нужны. Если бы меня не было на сцене, а танцевал бы один мой партнер  - Коля басов, то это никто бы и не заметил.

Коля старался изо всех сил, пытался вытянуть номер на высший балл, но результат оказался неважным. Волнение Вики сказалось  на результате – жюри присудили за  посредственное исполнение танго довольно сравнительно низкую оценку.

Виктория ждала до начала второго конкурса моральной поддержки от Виктора Лозина. Не дождалась. Он заметил её волнения, но не принял никаких мер, а другие просто не замечали, что Вика чем-то встревожена, а она, видя, равнодушие, расстроилась окончательно:

- Почему они все думают, что всё нормально. Почему никто не сказал: «Ты классная, забудь обо всем, мы тебя любим». Я хотела этих слов, я их ждала. В такой ситуации их кто-то должен был сказать. Ну ладно, друзья, подруги, знакомые. Но Виктор Лозин… он же для меня не просто так – руководитель. Он же мне родной человек. Я верила, что Виктор выберет момент, когда никого не будет рядом и скажет: «Виктория, ты  лоханулась, но для меня ты всё равно – Королева».  Но у него унылое лицо, тупое молчание, мысли о своих планах, разговоры ни о чем.

Вике хотелось провалиться сквозь землю от стыда и бессилия.

- Посмотрим, что будет дальше, - стала рассчитывать варианты выхода из тупика Виктория. - Домой я идти не хочу. А куда же тогда идти? Некуда. И можно ли нашу квартиру назвать своим домом. Мама, у меня опять слезы.

Пытаясь унять свои эмоции, они, как и её успех или поражение никому не нужны, Виктория опять мысленно обращалась к маме. Вот  кто её понимает, вот кто её поддержит:

- Вика, хорошо, что ты съездила в Питер. Узнала много нового, познакомилась с новыми людьми и вообще сменила обстановку. Я рада, что еще раз узнала, какая у меня необыкновенная дочь.

Виктория сжала виски руками, представляя трудный разговор.

- Стоп! Ты провалилась. Ну и что? – скажет мама. – ты не выиграла, а проиграла. Так?

Потом мама вздрогнет и набросится на меня я обидными словами:

- Я ждала от тебя другого. Ты  меня напрягала перед поездкой и мне стыдно за тебя перед общественностью. Я не понимаю, в чем дело? Твоя жизнь пошла не так, как я хотела бы. Почему ты не выиграла? Почему выиграл кто-то другой. Как ты меня расстроила. Сколько геморроя и всё впустую. Ты хоть что-то путное из себя представляешь? Это последняя капля.

Такой разговор и произошел. Виктория не услышала, а так хотелось услышать последнее напутствие, которое всегда мама говорила при любой неудаче:

- Забей, заруби себе на носу – это ещё одна ступенька в твоей жизни. Ты жива, здорова, ты у меня есть – и это главное.

- Что же поделаешь, - думала Вика. – Мама  умнее меня, но у нас разные взгляды на жизнь. Нет, мы с ней во многом согласны. Мне нравится её жизненная позиция. Она ко мне относится как к человеку, которому необходимо рассказать секреты жизни, поделиться опытом, подтолкнуть, поправить.

Вике вспомнился провал с чтением стихотворения. Робость, невнятность речи, доходящая до косноязычия. Опять возвратилась мыслями к маме:

- Мама, не то, что я, она умеет красиво говорить, своим красноречием творит чудеса. Но иногда она меня просто убивает. Я не всегда умею  высказать красиво о том, что думаю. О чем-то сокровенном могу говорить только с ней. Это происходит часто. Она умело выстраивает логику отношений между людьми, анализирует поступки. Любит ли она меня? Не знаю. Она очень хорошо умеет скрывать чувства. А вот я её люблю. Но домашний быт заглушает любовь, а значит и к людям. Я её люблю, она мне нужна. Она часто жертвует собой ради меня. А я? Что ей могу дать? Простейший пример. Мама ждала победу, а я не оправдала её надежду, не получила мама мою победу. Но ведь  любовью  это не дашь. Не дашь.

Режиссеру для создания спектакля необходимо не менее года. Если учитывать время  работы над сценарием, подбора артистов на роли, то при желании можно уложиться года за два. Хотя бывали случаи, когда вышестоящие инстанции давали зеленый свет для всех требований режиссера, то он умудрялся за шесть месяцев уложиться при полном цикле подготовки. Если считать только репетиции, то можно и в три. Евгению Бурину, директор  ДК «Юность» Анна карманова, на все про все «щедро» выделила  двадцать дней. Но и для себя поставил цель несусветную: за 10 дней организовать зрительный зал для малой сцены, где бы Бурин мог проводить репетиции. А чтобы не терять даром драгоценное время, предоставила в распоряжение Евгения Васильевича  свой кабинет, и наделил его диктаторскими полномочиями.

О любви не мало песен сложено… Для спектакля Бурин выбрал тему сценария неплохую: про первую любовь. Входя в третье тысячелетие, он взялся поставить старую пьесу: «Эй, ты, здравствуй!». –

- Анна Антоновна, - сказал он, - я считаю, что нам безумно повезло, что в Ворожейске  сошлось воедино: идея, сценарий, актеры. Мне нужно только  попытаться  понять: умерла ли эта старая пьеса или еще жива. Бывает ли сейчас такая нежная, скромная, даже немного стыдливая любовь, какой она описана в пьесе. Или же теперь существует она, как ее показывают в современных телесериалах. Где количество постельных сцен измеряется деньгами, за них уплачено твердой валютой в условных единицах (уе).

Впоследствии  Анна Карманова  убедилась, что он был прав: пьеса не умерла. Зрительный зал был полон юношами и девушками, которые пришли для того, чтобы увидеть настоящую первую любовь. Любовь вечна и бесконечна. 

Что же касается уе, то  Бурин в своем спектакле пятидоллоровую банкноту превратил в символ из притчи про неразменный  рубль. Купюра несколько раз переходит из рук в руки от Маши к Валере, от Валеры к Маше и не за какие-то материальные услуги, а просто так, даже в ущерб самому себе. Любовь не разменивается на деньги. Вот купюра и переходит из рук в руки, как это и положено неразменному рублю.

- Если артист дурак, то это сразу не понятно, может быть у него роль такая, - считал режисер.

Очень трудно было Евгению Васильевичу  подобрать для пьесы «Эй, ты здравствуй!» актеров. Главные герои пьесы 14-15-летние подростки. Их всего-то двое. Валерий – максималист, начитанный парень, молчун. Хотя он сам себя считает не молчаливым, а малоразговорчивым.

Мюллер в кинофильме «Семнадцать мгновений весны» так характеризует это качество, которое было и у Штирлица: он молчун, а если молчун друг, то это верный, настоящий друг. Если враг, то враг опасный, беспощадный.

Маша, на первый взгляд, балаболка, у которой, что на уме, то и на языке. На само же деле, тонкая, чуткая девушка самозабвенно влюбленная в Валерия.

Бурин сегодня вспоминает, как на одном фестивале двеннадцатилетний мальчик, участвующий в работе детского жюри, авторитетно заявил:

- Я думал, что у меня была настоящая первая любовь, оказывается, что ничего еще не понимал. Посмотрел ваш спектакль «Эй, ты здравствуй!», теперь знаю, что у меня была простая влюбленность. Буду безропотно дожидаться настоящей любви. Как говорится, оставив детство позади, с собой ты сказку забери.

В начале работы над спектаклем Бурин боялся промахнуться при выборе артистов. Аркадий Райкин говорил: если инженер дурак, это видно сразу, а если артист дурак, то сразу не поймешь, может у  него роль такая. Актрису на роль Маши Бурин подбирал долго и настойчиво. Претендентов было много, и казалось, они тоже могли бы играть подростковую роль, но Бурин не торопился принять окончательное решение. Взрослые траверси могут играть роль подростка, а роль девочки, скорее всего, не сумеют. Нужен природный типаж, актерская фактура. На бесконечных просмотрах рефреном звучал лейтмотив спектакля. Слова из песни «Кукла Маша, кукла Даша», как слой тонкой пыли. Эти слова влезали в уши  Евгения Михайловича, в его мозг и переполнили все его существо. Даже, приходя домой, Бурин ловил себя на мысли, что этот веселый мотивчик крепко привязался к нему. Он не произвольно для себя в уме напевает его. Зато, утвердив на роль Елену, Евгений Васильевич понял, что выбор удачен. Она до сих пор играет Машу. И весело хохочет, когда радуется и слезы, которые блестят на ресницах, хорошо видны зрителю в трагический момент.

Глеб  Лозин пришел в спектакль позже. Но зато вошел в него свободно, органично. Он как мальчишка по середине оконного проема занимает горизонтальное положение, упершись ногами в один откос, а руками в другой, то, как мячик, который со всей силы хлопнули об пол, взлетает на ящик габаритом выше его пояса. Хотя и говорят, что выше пояса не прыгнешь. Но Глеб прыгает на его высоту, отталкиваясь ногами с места, без разбега. Показывая, что его физическая подготовка на высоте. Глеб Лозин сумел взять и актерскую высоту.

Как бы прекрасно не играли Он и Она, но без других персонажей, актеров второго плана их жизненных взаимосвязей, картина спектакля была бы не полной. Бурин сумел выделить из сюжета одно обстоятельство: Валерик работает в цирке. Режиссер на этом основании составил целый калейдоскоп из сценок циркачей: клоунов, клоунесс, гимнасток, мимов, жонглеров, фокусников, магов и волшебников.

Николаю Трофимову, блестящему актеру второго плана, предложили как-то сыграть жестокого контрразведчика. Это при его-то добродушной внешности. Трофимов нашел выход, как сыграть жестокость без всякого грима. Он, допрашивая пленного, время от времени со смачным хрустом откусывал от огромной луковицы большой кусок. Затем, с явным удовольствием (при явном отвращении зрителей), громко чавкая, жевал его.

У актеров, играющих в спектакле «Эй, ты, здравствуй!» массовку, тоже много удивительных творческих находок. Если бы у Константина не было бы таланта фокусника, не изображал бы он умело ползущего боком краба или шаткую походку на не устойчивой палубе катера  пьяного матроса, вряд ли бы у зрителя было бы такое праздничное настроение. А Валерий Машков, с одинаковой сноровкой проглатывающий то длинную шпагу, то червяка с удочки Валерика дополнял картины спектакля. Не было бы такого яркого фейерверка на арене «цирка» без великолепной игры актрис театра. Они переиграли, воодушевив даже неодушевленные предметы: волны, цветы, а живые молчаливые существа: рыб, краба, ветер заставили говорить языком жестов. Актеры второго плана создавали ту атмосферу, которая царила в какой-то данный момент в настроении главных героев.

Но у Бурина не только люди, но и предметы становились актерами. Каждая вещь скупого реквизита имела в спектакле богатый репертуар из нескольких ролей. Сундук, стоящий весь спектакль по середине сцены, в начале это ящик иллюзиониста, который протыкает на сквозь тремя длинными шпагами свою ассистентку. Потом он становиться огромным валуном-камнем неподалеку от берега. С него Валера ловит рыбу и нечаянно сталкивает Машу в воду. Затем сундук играет самого себя. Сундук стоит на чердаке у Машиной бабки, а Маша превращает его для себя в спальную кровать. В финале сундук  даже сумел возвыситься над всеми артистами, изображая себя огромным утесом.

Нет повести счастливее на свете… Валера и маша не Ромео и Джульетта, но накал страстей высок. Первые же шуточные сцены показали, что познакомились два разных по характеру  человека. Они встречаются, прощаются, сердятся, ругаются, но уже через десять минут становиться ясно, что, в конце концов, они должны полюбить друг друга. Книжка Тургенева «Повесть о первой любви», подаренная Маше «неизвестным», разговоры Валерия о любви Ромео и Джульетты, которым было на момент их встречи по 14 лет, принесли свои плоды. Герои спектакля влюбились. Валера полюбил Машу, а Людмила полюбила Олега. Они поженились и на сцене и в жизни.

После женитьбы Глеба  и  Елены Бурину предрекали: все, спектакль погиб. Нельзя будет теперь играть актерам так искренне. Но Лосев не стал делать кадровой перестановки в спектакле о первой любви. Конечно же, в нем необходима новизна взаимоотношений, ведь происходит первое знакомство. Евгений Васильевич это понимал, но считал, что не стоит излишне остро реагировать на ситуацию. Доверие в творчестве, когда партнеры во много раз глубже понимают друг друга, позволяет сегодня лучше или иначе, по-другому, чем вчера, сыграть роль. А завтра они сыграют еще лучше, чем сегодня. Бурин помнит и всегда берет на вооружение, при создании спектакля, высказывание режиссера высшего класса Всеволода Мейерхольда: в железном рисунке роли следует оставлять место актеру для его импровизации.

Теперь в крупных городах России, спектакль сыгранный более восьми раз, считается удавшимся. «Эй, ты, здравствуй!» сыгран более  семидесяти раз. Бурин сожалеет, что пропустили и ни как не отметили 50-разовый юбилей. Но впрочем, огорчается не очень:

- Доживем и до сотого спектакля.

И все же сказать, что доволен своим результатом, Евгений Бурин не может. Ему всегда кажется, что в этой сцене он с артистом что-то не продумал, а  в другой что-то не доделал и сердится, но не на исполнителей, а на самого себя. А когда он не доволен собой, то иногда порывается прервать спектакль и переиграть не понравившийся ему эпизод по-новому. Поэтому, чтобы этого казуса не случилось, Евгений Васильевич запретил себе сидеть в зале, когда на сцене идет действие. А талантливые актеры, не замечая сумятицу режиссера, играют, импровизируют и заслужено получают в награду от благодарного зрителя аплодисменты и цветы.

«Галактика РОЗ» излучает тепло

В Ворожейске на улице «Макаренко»  Центр развития творчества детей  существует давно. По-другому и не могло быть иначе.  Конечно же, развивать творческие  способности подростков в этом микрорайоне, названном в честь замечательного педагога Антона Семеновича Макаренко, было просто необходимо.

Со старшей подростковой группой в возрасте 12-14  лет из пятнадцати человек занимается педагог дополнительного образования Виктория Карманова. Она-то, а не какой-нибудь там всемирно известный астроном Коперник или Галилей, открыла «Галактику РОЗ». Галактикой в астрономии называется созвездие звезд. В «Галактике РОЗ» Кармановой зарождаются новые звездочки поэзии – её воспитанники. А  Виктории остается только их зажигать.  Если звезды загораются на небе, кто им помогает.

Для этого благородного занятия она внутри своей группы создала театр поэзии, который и назвала «Галактика РОЗ».

- Дети буквально испытывают огромный информационный голод и стремятся его утолить в «Театре поэзии», - говорит Карманова. – Они необыкновенно активны, любопытны. Им хочется созидать, творить, дарить тепло души людям. Мы стараемся читать стихи не только великих поэтов классиков: Пушкина, Лермонтова, Есенина, но и стихи местных поэтов земляков. Только высококачественная литература, а в частности поэзия, делает людей чище, светлее, добрее. Других средств у меня нет, поэтому, что я имею в своем активе, то и использую для воспитания детей. К тому же изучение творчества наших земляков это ещё и краеведение. Всё когда-то станет историей.

В арсенале Виктории немало средств для достойного воспитания подрастающего поколения. Кроме высшего образования, она еще профессиональный психолог, а это при работе с детьми может быть, самый главный аргумент. К тому же с литературной поэзией она знакома не только по школьным  учебникам.  Карманова сама пишет стихи и прозу.

А всё началось с баяна. Во дворе на улице Макаренко, гуляли две девочки из пятиэтажек  Алиса и Аня, появился человек, державший в руках, баян. Аня и Алиса обрадовались, под музыку баяниста можно будет спеть песню или станцевать. Но баянист не стал развлекать девочек плясками и хоровым пением. Он сделал больше – познакомил  Алису и Аню с педагогам дополнительного образования  Викой Кармановой. Так засияли в «Галактике РОС» первые две яркие звездочки.

Сразу после этого Алиса привела в «Театр поэзии» свою подружку Олю. Они вместе пишут стихи. Не каждая сама по себе свое произведение создает, а вдвоем одно стихотворение.

- Я пишу, - рассказывала Вике Алиса, - стихи по вдохновению. А как настроение испортится, и вдохновение исчезает, откладываю листик с написанными строчками в сторону. Тут листочек берет в руки Оля и дописывает начатое стихотворение.

- А ты под плохое настроение ненароком Олю-то не обидишь? – спрашивает Вика Алису. – Соавторство в поэзии явление очень редкое.

-   Мы все трое никогда не ссоримся и не ругаемся, а живем дружно и весело, - ответила девочка. – К тому же Оля иногда умеет написать лучше, чем я. Чего же мне с ней ругаться? Пишем мы на любые темы.

- На какие, например? – поинтересовалась у Оли Виктория. – Как эти «любые» темы возникают,  откуда они появляются?

- Прочитает Алиса книжку про любовь и начинает писать стихотворение про любовь.

Вике стало интересно. Какие же строчки о любви написаны одиннадцатилетней  дамой, и  она попросила Алису прочитать их.

Алиса вдохновенно и выразительно продекламировала:

- До свиданье и прощай:

Ай лавью, тебе гуд бай.

Искренне любит Алиса ещё одного мальчика – Егорку и пишет про него стихи.

- Его не возможно не любить, - говорит она, - моему братику год и два месяца, но он уже выдающаяся личность. Вот я ему летом и сочинила: «Веселый денек, порхает мотылек: Ярко солнце светит, и играют дети».

А их подруга Аня  увлекается сказками. Она уже одну написала. Называется сказка «Кот и птичка». О чем сказка, её сюжет Вике Аня подробно рассказала:

- Бабушка кормила зимой зернышками воробышков. В это время им холодно и голодно. А кот, всегда во время их кормежки, облизывался и крадучись начинал охотиться за птичками. Однажды он бросился на воробышка  и поранил ему крыло. Хорошо, что птичка успела вырваться из цепких лап кота. Бабушка воробья вылечила, а кота наказала – в дом не пустила.

Анина сказка Вике понравилась: интересно написана и классическая концовка – добро побеждает зло.

Сабрина  и Газанфар Керимли  - азербайджанцы. Когда Вика беседовала с ними, они привели в первый раз в «Театр поэзии» Дарину. Как же можно упустить удобный случай – познакомиться с живым ещё поэтом и писателем. Виктория пишет и стихи и прозу. На её вопрос, в чем же отличие прозы от поэзии они ответили своеобразно.

Сабрина не стала говорить про рифмы и ритмы в поэзии. Она просто, но зато как очень точно охарактеризовала эти две литературные линии:

- Поэзия – это, когда говорят или пишут складно, а проза – когда простым разговорным языком, но очень интересно. Но стихи и песни проще запомнить.

Газанфар высказался  критически о поэзии:

- Хотя слова в стихах и складные, зато в них смысла мало. О чем поют артисты, иногда не разберешь. А скороговорки и запомнить трудно: «Шла Саша  по шоссе…». Шипишь и только.

- Критиковать-то проще всего, Газанфар, - возразила Вика. -  Ты вот сам бы попробовал стихи написать. Помучался над рифмами, тогда бы заговорил  по-другому. Что  касается скороговорок, то у тебя у самого и имечко и фамилия таковы: Газанфар Керимли – язык сломаешь, прежде, чем выговоришь.

Но, оказалось, мучиться над рифмами мальчику не приходится. Он стихи сочиняет с детского сада.

- Меня, чтобы язык не ломать, мальчишки называют Газик. Так вот ещё в детсаде, мне ещё восьми лет не было, я песню в стиле рэп написал. Слова и музыка мои.

   Газанфар без всякого музыкального инструмента, покачивая плечами, переставляя ноги в такт музыке рэп  спел:

«Я – Газик

Ходил с друзьями в садик,

За кличку всем дал в глазик

И поломал КАМАЗик».

- Ты не только поэт, а ещё и супермен какой-то, уж шибко агрессивный рэп у тебя получился. Поэзия, все же предполагает чего-то более возвышенное, красивое.

- А я так и пишу, - сказала Сабрина. – У меня красивый кот, он на стульчике поёт.

Карина  и Варвара однажды так умело, с таким лиризмом и нежностью прочитали слушателям стихотворения   местного поэта, что он сам растрогался за умение и поблагодарил девочек:

- Я никогда сам не сумел, бы, так хорошо донести до слушателей и отразить так ловко многогранность своего творчества. В вашем исполнении стихи звучали совсем по-другому, они стали более красивыми и выразительными. Огромное вам спасибо. Это чудо какое-то.

Хотя одиннадцатилетняя Карина выглядит старше, взрослее своей подруги Варвары, но на самом деле Варя старше – она учится в седьмом классе. Может быть, поэтому в её стихах уже звучат более глубокие переживания.

«Пролетают мимо птичьи стаи

Я тоскую и о нем мечтаю

Только боль моя не утихает

Где ты, с кем ты? – Я уже не знаю

Ведь сама сказала: «Уходи».

Что же ждет? Разлука впереди?

И напрасно мои слезы льются

Нам назад теперь уж не вернуться

Как хорошо, когда любят и ждут

Серые тучи меня не спасут».

Название  стихотворения Варвары «Сердце не плачь». Но она не поддается унынию и верит в счастливое будущее.

«Когда-то кончатся дожди

К тебе придет любовь

Ты просто солнце подожди

Вернется счастье вновь

Пойми, что жизнь твоя цветок

Недавно начал он цвести

Не загуби его росток

Ты просто солнца подожди».

        Виктория знает, что мальчики и девочки её группы живут в Зазеркалье.  Не сказочная, а настоящая живая девочка Алиса, приходя в «Галактику РОЗ» каждый день, попадает в страну чудес. Героиня этой группы Алиса настоящий лидер. Она в свою небольшую творческую группу из трех человек стремиться привлечь четвертого участника – Карину. Ведь и в романе Дюма «Три мушкетера» не три героя: Атос, Портос и Арамис, а четыре действующих лица. Как известно, имя четвертого еще больше на слуху: д`Артаньян.

Вспоминать про Алису в стране Чудес и Зазеркалье Викторию заставила трудная жизнь детей. Радостные и счастливые лица детей она видит в «Театре поэзии».  «Поэзия  - это волшебный порядок слов», -  сказал как-то  классик. А значит, в волшебном поэтическом театре создаются те чудеса, прикасаясь к которым любой человек, а ребенок в особенности становится хоть на мгновение, но счастливее. Поэтому все Алисы  Виктории Кармановой, приходя в театр, попадают в страну Чудес. Но многие из них живут в Зазеркалье, в котором понятия добра подменяются коварством и злом.

- Полвина подростков в группе, где я работаю педагогом по дополнительному образованию, живут в неполных семьях, - сообщает всем родителям Вика. – Отдельные семьи, где живут подростки, имеют социальную незащищенность и находят они для себя отдушину в «Театре поэзии», В «Галактике РОЗ». Дети тянутся в «Галактику…» потому, что она излучает то домашнее тепло, которого им не хватает дома. Поэтому, несмотря на беспросветную бытовую неустроенность, они светлы и чисты душой.

Не зря Вика постоянно упоминает ребятам о талантливом педагоге Макаренко. Он как раз и занимался именно тем, чем сейчас занимается Карманова – давал чистоту и свет душам заблудившимся. А  Виктория   продолжает его дело.

- Моя группа по возрасту самая трудная и непредсказуемая, - говорит она. - В переходном возрасте и появляются так называемые трудные подростки. Но они сами никакие не трудные – у них трудная жизнь. Девочки уже перестали быть девочками, но ещё не стали девушками, а мальчики юношами. Только начинаются формироваться характеры,  подростки очень ранимы и эмоциональны. Максималисты в оценке взрослых, чувствительны к любой несправедливости.  Я разговариваю с ними, как с равными и понимаю, что по-другому говорить с подростками просто нельзя.

Несмотря на огорчение от домашней неустроенности некоторых подростков, налет грусти держится недолго. Взять хотя бы название «Галактика РОЗ». Холодный свет звезд, исходящий из других галактик, иногда доходит до Земли, когда звезды уже потухли, перестали светить. От «Галактики же РОЗ», как уже упоминала Виктория, не  веет космическим холодом  - она излучает тепло и оптимизм.

Виктория  работает по шесть часов в неделю на 1/3 ставки, получая тысячу триста рублей. Интересно, что же удерживает её на работе, если нет материального стимула?

- Любовь, желание быть с детьми, - отвечает Вика. Подумав, добавляет. - Работая с детьми, не может быть альтернативы: люблю  - не люблю, хочу  -  не хочу, могу – не могу. Есть только одно железное слово – необходимо.

После этого слова Кармановой – «необходимо», у родителей отпали все сомнения в коренных различиях разных галактик: космических и Галактик РОЗ, которая противоречит законам физики и вместо холода излучает тепло.

Из зала, заполненного родителями,  в котором выступали воспитанники Театра поэзии Вики Кармановой, неожиданно поднялся со своего места высокий пожилой мужчина и уверенно направился на сцену к преподавателю дополнительного образования, к Вике. Виктория обомлела: к ней подходил не кто иной, как Евгений Бурин.

- Вика, шепнул он ей на ушко, - скажи-ка мне, как твое отчество?

Узнали его  и школьники и зааплодировали мэтру. Неделю назад Вика водила всю свою группу детей на утренний спектакль «Эй, ты, здравствуй!».

- Ребята!   - обратился к школьникам Бурин. – Поздравляю вас с замечательной постановкой устного поэтического альманаха. Ваш театральный дебют удался не только из-за вашего великолепного выступления, а главным образом из-за того, что у вас есть такой прекрасный режиссер, ваш педагог Виктория Викторовна Карманова. Через неделю состоится спектакль «Эй, ты, здравствуй!». Я приглашаю всех на его премьеру.

Ребятишки весело засмеялись:

- Евгений Васильевич, мы недавно уже ходили на  «Эй, ты, здравствуй!» с Викторией Викторовной. Спектакль замечательный, но зачем же нам на него ходить по два раза в месяц. Так он может и десять, - сказала Настя.

Бурин поднял  правую руку вверх и шутливо погрозил пальцем группе «Театра поэзии» «Галактики РОЗ». Хитренько улыбаясь, сказал:

- Вы ходили на спектакль «Эй, ты, здравствуй!» с Викторией Кармановой, а теперь пойдете самостоятельно посмотреть на Викторию Лучезарную в роли Маши. Полюбуетесь на дебют вашего   педагога, как актрисы. Если новый актерский состав играет старую пьесу,  у театралов всё равно считается, что состоялась премьера.

- Ура – а – а, - завопила  «розовая галактика», а Вика осторожно, чтобы не обидеть Бурина спросила:

- Евгений Васильевич, зачем вы обманываете ребятишек, которым и так на каждом шагу в семьях морочат голову  и постоянно им лгут  и обманывают. Они же влюблены в вас и верят каждому вашему слову. А вы им тут сказки сочиняете.

- Я не сказочник, а реалист. И радуюсь, что мое решение стало для тебя сюрпризом. Твоя сестра актриса Елена светличная переросла свою роль Маши. Играть подростка с высокомерным  выражением лица светской львицы – смешно, это ни в  какие ворота не лезет.

- Если, вам не нравится, как играет Машу Лена, то, как я-то ни разу не выступавшая даже в эпизодической роли, смогу  сыграть лучше, чем актриса Светличная. Вы погоняйте её, как жучку, по-дрессируйте,  как вам надо  и спектакль обойдется без премьеры. К тому же я работаю с детьми.

- Ты работаешь днем, а в театре  выступать  нужно вечером или днем, но в выходные дни. Справишься. А роль ты наверняка  уже выучила наизусть. Я же вижу тебя на каждом спектакле Лены. Я буду готовить  спектакль по пьесе Чехова «Три сестры». Роль хоть одной из них на выбор я предложу Елене. Скоро уходит в декретный отпуск исполнительница главной женской  героини в пьесе «Варшавская мелодия». Елена будет играть пока вместо неё,  вторым составом. А потом, если сумеет,  то закрепится и в основном. Так, что готовься. Сегодня вечером первая репетиция. Согласна принять мое предложение?

- Да, - тихо и односложно произнесла Вика, она не боится трудностей. Её задели слова Бурина о декретном отпуске актрисы. Она уйдет в него не сегодня, так завтра. Сегодня Виктория согласилась  стать Лучезарной, а в отличие от той актрисы, которая завтра уйдет в декретный отпуск, Вика не знает, что ей делать завтра.

Отношения с Виктором Лозинным. Победа или поражение?

Копаться в своей душе у Вики вошло в привычку. Холодная вьюга, «Петербургская метелица» продолжала выдувать из существа ранимой девушки остатки душевного тепла. Она не могла оценить, понять происходящие события.

- Люблю ли я Виктора? – страдая, думала Вика, задавая сама себе дурацкие вопросы. – Или не люблю? Надо расставить точки над  «и». Любовь это не только секс. Просто времяпровождение, тоже не любовь. Это организация жизни приятного общения.

Не давало покоя легкомысленное отношение Виктора к ней:

- Почему он относится ко мне как к маленькой девочке? – мучилась Вика. – Да, я хочу, чтобы он был только моим. А разве это любовь, когда у Виктора  два-три  свидания на день с другими девочками, женщинами. И разгонит ли вообще когда-нибудь? Неужели у него только жажда молодого красивого тела… Я и сама провоцирую эту жажду. Когда он целует меня, я млею и позволяю ему всё. Как я могу оттолкнуть Виктора от себя, когда сама хочу секса с ним. Это пока единственный человек, которому я отдалась душой и телом. И мне так хочется, чтобы у нас с ним всё было по-настоящему. Но я всё больше и больше убеждаюсь, что он совсем другой, чем я его себе представляю в мечтах. В своих грезах я обманываю саму себя. Он много знает, умеет, но совсем не понимает меня. Баран. Он чего-то боится, мечется, ищет, делает вид, что осторожный, строит из себя  папочку для неразумного дитя. А я хочу, чтобы он сказал, что любит меня, что я ему нужна. Как-то он сказал мне: « Жизнь более прозаична, чем можно о ней думать, говорить».

Виктория тогда хотела закричать, как от физической боли:

- Я не хочу тебя терять, пожалуйста, не уходи. Ты же еще не знаешь, что наше  непреодолимое желание прикоснуться друг к другу обернулось моей беременностью. Ты говорил, что хочешь не одного ребенка, а двоих: сына и дочь. Я тоже хочу, чтобы у нас появились дети. Они нам нужны. Они будут знать, что мы к ним относимся как к чуду. Дети сделают наш мир добрее, богаче, лучше. Я рада, что Виктор стал первым мужчиной, который увидел меня обнаженной и ввел меня в мир физической и духовной любви. Мгновения, проведенные с тобой, были для меня моментами счастья.

Сладкие воспоминания Вики прерывались горькими воспоминаниями о Санкт-Петербурге.

- Я ждала, Витя, что ты скажешь: «Я с тобой, верь в себя, мы победим». Но он мне это так и не сказал. Виктор Лозин и я – два разных мира. А мир Глеба лозина вообще на такой космической высоте. Хочу понять как вести себя с Витей, чего хочет он. Я, кажется, поняла. Но лучше бы, если мы захотели понять друг друга оба.

Как наваждение вспоминала теперь Вика поездку в Питер.

- Я мечтала о звездных мгновениях в Санкт-Петербурге, а оказалось нечаянной чайкой в твоей судьбе, Витя. Лучезарная звездная дорожка исчезла с рассветом в небе, подарив мне только сценический псевдоним – Лучезарная. Остались лишь воспоминания о несбывшемся… Здесь в Ворожейске разнообразная дружба, влюбленности, одноклассники, однокурсники. Каждый чего-то добился и у кого-то двое детей… Мы все стоим перед выбором и, делая выбор, часто расстаемся с друзьями, с привычным укладом жизни, с людьми, которые дороги. А я – дурра, всё цепляюсь и цепляюсь за прошлое.

Виктория, получив отповедь у матери, решила заглянуть на дачу к отцу и удивилась его осведомленности о её любовном романе.

- Вика, - говорил ровным голосом отец, - тебе нужно лечиться. Ты законченная тунеядка, ленивая жирная  свинья. Неужели не понимаешь, что стоишь на краю могилы, нет, ты одной ногой уже в могиле. Но есть еще возможность выкарабкаться  из безжизненной ямы.

Отец с трудом сдерживал гнев, лицо его побагровело, голос фальцетом всё выше и выше взвивался вверх, он уже почти кричал:

- В тебя вселились бесы, а черти стали для тебя родными братьями. Ты привыкла к легкой праздной жизни, жизни полной веселья, мальчиков, бизнеса, самого низкого пошиба. Ты успела привыкнуть к тепленькому и сладенькому. Да ты за конфетку готова продать себя, лечь под любого мужика, у которого есть деньги.

Виктория, сдерживая раздражение, спокойно оборвала критические «речи» человека, который считает себя добропорядочным отцом, призывающим дочь к благоразумию.

- Где ты был несколько лет назад, когда оставил нас двоих с сестрой на руках у матери, без жилья, без средств для пропитания, без домашнего скарба? – хотелось закричать Вике, но она тихо произнесла, - ты считаешь меня грязной шлюхой, а я работаю день и ночь.

Отец поперхнулся последним словом,  поняв, что взял тон очень круто в разговоре. Но не мог, же он сразу остыть от возмущения. Поэтому Вика очень удивилась вдруг его спокойному, назидательному, менторскому голосу:

- А ночью, доченька, не надо работать. Вставай, как я в шесть часов утра, иди-ка в сад, в огород. На пасеку и трудись аки пчела весь день. Будешь засыпать тогда не после полуночи, а вечером, и спать крепким здоровым сном.

- Где же они у меня сад, огород, пасека?

- Они есть у меня, да у меня как у  любого человека две руки…

- Ты считаешь, что до тебя можно добираться на старом, подержанном велосипеде «Школьник», который ты подарил мне на день рождения, купив велосипед по случаю? Да у него  на следующий день цепь с зубчатого колеса на педаль упала.

Теперь обиделся отец на Вику:

- Вы с мамой всю жизнь считаете меня жмотом, жлобом. Но я же копил деньги для всей семьи, а благодарность твоя мама…

- Не грузи меня своими проблемами с мамой. Если они тебя волнуют больше чем мои, то нам не о чем больше с тобой разговаривать.

Гори, гори моя звезда…

Театр ДК «Юность»   завел  новую традицию. Раз в месяц кто-то из актеров делает творческий отчет.  Сегодня выступал перед зрителями Глеб Лозин. Обычно подобные шоу, (и не только в Ворожейске) проходят по сценариям, написанными как будто под копирку: сначала актер рассказывает о своих сыгранных ролях, а потом отвечает на вопросы.

Глеб нарушил эту традицию и вместо отчета предложил премьеру своего нового моноспектакля. Здесь он выступил  как и  режиссер-постановщик, и сценарист, ну и, конечно же, как актер. Спектакль состоял из трех частей. А вот на вопросы зрителей Глеб Лозин отвечал не в конце спектакля как обычно, а необычно - в его второй части:  в самой, что ни есть середине. Почему он так поступил,  зрители узнали чуть позже.

В начале Олег показал слушателям свое мироощущение через творчество русских поэтов разных эпох Лермонтова, Мандельштама и Бродского.

Они никогда не пересекались ни во времени ни в пространстве, жили в параллельных мирах,  но создали частицу той культурной среды, в которой мы теперь и живем. В темах Лозина каждый поэт по-разному смотрел на любовь. «Мы с тобой», чувствовал свое  место  в стране мире, «О себе»  Лермонтов, заявив категорично: я или Бог или никто, нисколько не преувеличивал свое место в мировой литературе. Напиши он всего одного лишь «Героя нашего времени» и пьедестал Михаила Юрьевича, на котором он сейчас стоит, не стал бы от этого ниже.

Два Иосифа дали себе  своеобразную оценку. Если первый – Бродский говорит: «Дружок, я как солнышка кружок»,  то второй иронизирует над собой: «Зачем нужна эта яма, для какого-то Мандельштама».

Эти разрозненные впечатления Глеб сумел свести воедино и не только  умело, подобрав и удачно выстроив в выступлении стихотворные тексты классиков, но, изобразив графически, что в жизни небывалое бывает.

Параллельные миры литераторов только на первый взгляд не могли пересекаться.  В своей вновь созданной геометрии, Лобачевский в отличие от Евклида считает, что параллельные прямые становятся в трехмерном пространстве криволинейными и где-то в космической отдаленности могут и пересекаться. На чистом листе ватмана Глеб Лозин ровно посередине провел фломастером черту: это линия горизонта и поэт России Лермонтов. Одновременно к нему и к ней снизу стремятся перпендикулярно направленные два параллельных мира поэтов советского периода страны: Бродский и Мандельштам. Две линии образуют коридор или дорогу к заветному  горизонту  уже для наших современников.

Вверху листа как раз напротив «дороги» Глеб нарисовал коротенькими черточками, пересекающимися в одной точке звезду, Для кого-то она походит на путеводную Полярную звезду, а кому-то видится знаковой звездой Вифлеема.

Потом линии двух параллельных прямых начиная от горизонта, актер соединил в одной точке – со звездой. Она закончилась и горит в ночи для нас благодаря и творчеству русских поэтов.

Отвечая на вопрос: не мешает ли ему работа актера писать стихи (в прошлом году у Лозина вышел в свет стихотворный сборник), а творческие муки поэта вживаться в очередной актерский образ, актер ответил отрицательно. Он не имеет пока права произнести вслух,  по крайней мере, прилюдно такую фразу: «Я - поэт». Может быть, не осмелится сказать так никогда. 

Когда же спросили, а сколько ему лет, то Глеб Лозин задумался. Не из-за длинной вереницы прожитых лет произошла заминка. Актеру недавно пошел четвертый десяток, и он все ещё не может смириться, что уже не  третий.

Хотя когда Евгению Бурину (сейчас ему 95 лет, но он успешно играет роль старинного рыцаря) не удалось поехать на гастроли,  директор ДК «Юность» Анна Антоновна Карманова, предложила Глебу Лозину заменить на один спектакль патриарха Ворожейской сцены. Глеб не отказался, он сумел сыграть и глубокую древность рыцаря, и его благородство.

- Значит, у вас есть какие-то свои принципы и нравственные заповеди, которых вы придерживаетесь? – спросили удивленно из зала.

- Заповеди, которых придерживается большая часть человечества, придуманы уже давно и не мною. Я даже знаю имя, кто их первым произнес, - ответил  Глеб Лозин.

Был задан и традиционный для театра вопрос:

- Кто ваш кумир?

И опять с подкупающей искренностью Глеб ответил, что, действуя согласно прописной истине – не сотвори себе кумира, он старается учиться и ремеслу и мастерству актера у всех известных и даже неизвестных артистов. Актер берет от каждого что-то по чуть-чуть, но это и позволяет не слепо копировать кого-то, а иметь в запасе хороший арсенал театральных приемов и образов. Хотя имена актеров, которым и подражать не грех у всех на слуху: Леонов, Ефремов, Миронов.

Но если бы Леонову сказали, что его голоса Вини Пуха достаточно для его популярности, то он бы навсегда и остался бы в памяти народа обаятельным, добродушным Вини Пухом, а не великим русским актером.

О своей желанной, но еще не сыгранной роли в актерской среде не принято говорить. Существует суеверная примета: озвучил, значит, никогда эту роль тебе сыграть не придется. Глеб скрывать от зрителей свое желание не побоялся. Он хочет когда-нибудь сыграть Печорина.

Объяснять философский постулат – что такое счастье, актер не стал, а предложил послушать третью, заключительную часть моноспектакля, прозу писателя Василия Шукшина, про его любимых деревенских  «чудиков». Так он шутливо называл героев своих рассказов, а Василия Макаровича, зачастую игравшего их в ролях, актером в кирзовых сапогах.

В шукшинском рассказе «Степка», если хорошенько подумать, то можно отыскать одну версию ответа на трудно объяснимое:  «Что же такое счастье?».

Сюжет произведения прост и в то же время трудно объясним. Степка, которому осталось  сидеть три месяца до окончания срока заключения, сбежал из лагеря с двумя рецидивистами. А вот им сидеть бы и сидеть  не один год. Ну, ни дурак ли? Захотелось повидаться парню с родителями и сестрой, с односельчанами. В деревне хоть вечерок погулять, повеселиться – а там будь что будет. Вот он и веселится, пляшет, не умея плясать-то с отцом, зато от души. И оттого, что Степка и Ермолай всю душу в пляску вкладывают, любуются ими сельчане.

И Глеб всю душу в рассказ вкладывает. Мурашки по коже пробегали,   когда зрители слушали про растерянность немой  сестры Степки при появлении участкового милиционера. Об отчаянии Мэм, так подразнивали немую деревенские, было не только услышано, воображение рисовало эту картину: как вцепилась она в любимого брата, защищая от бездушного милиционера, что и у того жалость к дурошлепу пробудилась.

Повел участковый Степку в район, чтобы его по этапу в лагерь препроводили, а на деревенской улице шла домой сестра, немая и горько плакала.

Так неожиданно заканчивался рассказ и сам Глеб, как-то не по-актерски поступил – отвернулся от зрителей, и плечи его некоторое время подрагивали от волнения. Обернулась назад и Виктория, чтобы посмотреть на реакцию зрителей. У сидевшей неподалеку от Вики девушки по щекам покатились крупными горошинками слезы. Ком подкатившийся к горлу от сопереживания к Мэм, не позволял вымолвить ей и словечка. Девушка сама будто онемела.

…Так какие уже тут вопросы бы смогли задать актеру, не перемести он  их заблаговременно в середину спектакля. Среди черточек изображавших сияющую звезду на листе ватмана невидимо добавилась ещё одна и уж точно она была лично его – Глеба Лозина.

Гори, сияй звезда!

Все мы родом из детства

         Вика пошла на остановку маршруток, вспоминая один эпизод, один разговор из детства. Ей было четыре, около пяти лет.

Она проснулась в выходной день очень рано. Вылезла из детской кроватки и в маленьких трусиках и рубашонке до пупа зашлепала босыми ножчонками, направилась в спальню родителей.

Оба лежали на широкой двуспальной кровати животом вниз, дремали. Одеяло сползло вниз к ногам и спины, ягодицы папы и мамы были обнажены. Вика, взобравшись на кровать поползла по спине матери, уселась верхом на ней около плеч и, крутя воображаемый руль автомобиля то влево, то вправо, зажужжала зарычала, подражая звукам автомобильного мотора: «Р-ры – р-ры – р-ры», понеслась вперед по шоссе, на котором было много ям и выбоин. На них Вика подпрыгивала вверх и шлепалась  со всей силы, своей попкой, приземляясь на сиденье-спину матери.

Вскоре маме эти прыжки скачки изрядно поднадоели. Полусонным голосом она стала урезонивать дочку:

- Вика, перестань шалить! Что ты на меня взгромоздилась ни свет ни заря?

- В машинку играю.

- Хватит  с меня. Слезай и иди к папе. Поиграй-ка на нем в машинки.

Вика могла бы сразу взобраться на спину папы – он терпеливее, чем мама и разрешает ей ползать по спине долго. Но он вчера вечером разозлился на неё. Вика дожидались с папой маму с работы. И когда она пришла, то дочурка выдала с головой папину тайну:

-  А папа, пока тебя не было дома пил каку.

Но делать было нечего, и Вика нехотя оседлала папину спину. Всё повторилось -  «р-ры – р-ры», прыжки, скачки и недовольный голос папы предложил:

- Иди поиграй в машинки с мамой.

Он видимо не слышал в полудреме, как Анна уже отправила дочку играться к нему.

- У мамы машинка поломалась, - соврала Вика.

- Что? – приподнял голову отец. – Да на маминой машинке можно не одного мужика укатать до смерти.

- На маме никакие мужики не катаются, только я.

Отец ухватил Вику за плечо, чтобы она не свалилась на пол, и повернулся на бок. Другой, ухватившись за край одеяла, прикрыл тело жены и свое снизу до пояса. 

    Затем опустил девочку на пол.

- Иди, Вика, в свою кроватку. Дай нам хоть один день в неделю выспаться всласть.

Теперь-то Виктория прекрасно понимает, что имел ввиду её папочка. Он уже тогда стал подозревать маму  в измене. Хотя какие возможности были у матери в геологоразведывательной   поисковой партии, когда постоянно рядом отец, а остальные мужчины у него на виду.

Что разрушило семью, Вика не знала. Почему Виктор Иванович не восторгался, что  его страстная жена, моя мама была пылкой и страстной в постели, считал же он, что мамина машина не одного мужика может укатать до смерти. Почему он думал, что ей мало одного мужчины, и ей нужен кроме мужа ещё и любовник – непонятно. Скорее всего злые языки, козни, сплетни. Это только считается, что только  женщины чешут языками почем зря о своих и чужих любовных утехах и приключениях. Мужчины говорят об этом и хвалятся не меньше женщин. Только более  грубо и безобразнее, чем они. Сколько похабщины она слышала во дворе  от своих сверстниц и сверстников.

Подруга постарше Виктории года по два-три как-то спросила её:

-  Ты не знаешь, почему женщины досматривают порнофильмы до конца, а мужчины спокойно встают и уходят, даже если в кадре наступает кульминационный момент – оргазм.

- Не знаю, я никогда не задумывалась об этом, - ответила Вика.  -  Наверно,  женщины терпеливее, а мужчины убегают раньше, чем закончится порнофильм, чтобы не перевозбудиться и потом в постели, не показать женщине свое половое бессилие.

- Нет, моя дорогая подруженька, - засмеялась Викина наперсница, - все мы бабы – дурры, каждая сидит и смотрит порнуху до конца, потому что надеется: если половые  партнеры так нежно и страстно ласкают не стыдясь друг друга, отбросив все условности предаются наслаждениям самым порочным образом, значит, у них настоящая любовь и в конце фильма они обязательно поженятся.

- Я думаю, что можно ждать как окончится жизнь, но мне больше нравится самой складывать жизнь, - ответила Вика.

- Не испытывай судьбу, Виктория.

- А кто сказал, что не стоит испытывать судьбу? Я попробую испытать судьбу. Не знаю, правда, будет ли попытка удачной.

- А мне доставляет удовольствие посидеть в ресторане с глупым самцом, у которого, я наверно  пока это не знаю, одно на уме: после обильного ужина и умеренной выпивки затащить меня в постель. Просто, надежно без всяких испытаний и экспериментов.

- Мой папочка судит всех молодых  девушек по твоему типажу. Но, я всё же хочу испытать судьбу. Попробую искать любимого человека не в ресторане.  

- Если твой предок, - возмутилась Нина, - видит во всех обыкновенных, но несколько легкомысленных девушках, проституток, то можешь открыто высказать ему  мое несогласие. Я не проститутка, не продаюсь за деньги.

- За деньги,  Нина, можно купить только то, что можно  купить за деньги.

- А вот тут, Вика, я не согласна с тобой.  Говорят в окружении английской королевы был один любвеобильный лорд. Так вот он заявил её однажды, что за деньги можно при желании переспать с любимой женщиной:

- Я не верю вам, лорд, - покачала головой королева.  – Я, например, никогда не буду вашей любовницей. Но если бы вы решили проверить свою бредовую идею на мне, то на какую сумму денег вы решились бы раскошелиться?

- Я предложил бы вам, ваше величество, миллион фунтов стерлингов.

- Как, мне, английской королеве, вы предложили бы всего один миллион фунтов стерлингов? – воскликнула королева.

-  Вот видите, ваше величество, вы уже и торгуетесь, - широко улыбнулся лорд.

Девушки помолчали, а потом Нина добавила:

- Если бы мой глупый самец предложил мне выйти за него замуж, выскочила за него не задумываясь: люблю я его или нет… Красота… Это валюта женщины, а валюта – красота мужчины.

- По мнению моего папы, ты любишь сладенькое.

- Сахар, что ли?

- Мед, мой папа – пасечник.

- Ты что-то говоришь загадками подруга?

- Раз ты, Нина, заговорила о тонких вещах как подруга, друг, то ответь мне – бывает ли дружба между мужчиной и женщиной?

- Что, если они переспали, то это уже не дружба? Или переспали и, уважая друг друга, живем дальше по разным берегам земли. Будь проще, Вика, и три к носу. Скажу тебе про твою тревогу как на духу: не надо мужчинам играть с женщинами по правилам, которые она не изучила до деталей. Взять моего Ваську. Как-то  мне одна знакомая похвасталась, что Василий подсел в ресторане в их дамскую компанию за столик и разоткровенничался:  «Девочки,  если бы вы знали, какие у меня красивые любовницы». «Вот фантазер-то», - осудила знакомая моего Васю. Это она рассказала, чтобы мне больно сделать. Увидела мою недовольную физиономию после её коварного сообщения и, вроде бы, стала извиняться: «Ой, я нечаянно наступила на твое бедное маленькое эго». Но я-то и сама знаю и верю её словам: вот такой он кобель. Любит не меня, а коллекционировать любовные романы.

- Хорошо, если ты не веришь в дружбу между мужчиной и женщиной, то скажи: «Бывает женская дружба?».

-  Виктория, сходи на улицу и развейся. Ты перегрелась. Самые лучшие подруги, самые близкие люди обычно и становятся причиной в любовной трагедии, казалось бы, очень близкого им человека. Помнишь, девиз-песню Аллегровой: все мы бабы - стервы.  Очень точно подмечено. После тех откровений Василия в ресторане он меня спрашивает: «Ты ещё не вышла замуж?». «Пока нет», - отвечаю. И он мне тут такое выдал: «Я тоже чуть не женился. На твоей знакомой». И Васька назвал имя моей подруги, которая считала его фантазером, а его россказни о любовницах – фантазиями.

В кинофильме актер как на ладони

            Виктория Лучезарная после своего поражения в Питере мечтала о встречах со знаменитостями и вот они перед нею дома в Ворожейске. Не надо никуда ехать и Виктория, чтобы как-то развеяться от грустных мыслей и переживаний опустилась снова в самый водоворот городских событий.

На кинофестиваль-конкурс «Быль»: «Российские фильмы о российской истории» актера орловского театра «Русский стиль» Сергея Васильевича Фетисова пригласили членом жюри. Он член Союза кинематографистов России, член гильдии актеров кино России.

         Учился Фетисов в ГИТИСе, в этой театральной академии. Академиком для него стал известный актер Анатолий Дмитриевич Папанов. У некоторых режиссеров сложилось мнение, что без диктата, без какого-то садистского отношения к актеру хорошего фильма не сделать. Разговаривают или на повышенных тонах, или просто-напросто по-хамски орут. Но вразумить таким образом Сергея Васильевича никому не удавалось, он только озлоблялся. Когда один такой «воспитатель» вошел в раж, рвал на своей всклокоченной шевелюре волосы и готов был еще и сверху пеплом посыпать, Фетисов тихо сказал ему:

         - Вы можете нормально сказать, что я не так делаю. Не сомневайтесь – сыграю как вы хотите. А вот волосы на голове рвать как вы не смогу: лысый я.

         В другой раз, когда Фетисову стало совсем невмоготу, он развернулся и уехал. Хотя увольняться было совсем не с руки. Умирала мама, а денег в кармане – только вошь на аркане.

         - Папанов, к которому приклеился голос грубого хулигана Волка, терроризировавшего Зайца, из мультика «Ну, погоди!» - говорит Сергей Васильевич – был мягким, деликатным и интеллигентным человеком. Он никогда не кричал на актеров, хотя зачастую мы заслуживали это. Махнув устало рукой, рассаживал курс и спокойно и доходчиво объяснял каждому, чего он от него хочет добиться. И добивался – без шума и пыли, как им же когда-то говорилось.

         В год поступления в ГИТИС Фетисова из 3000 абитуриентов отобрали 26 человек. Закончили 22, а работают на сегодняшний день актерами одиннадцать. Папанов отбирал людей не по театральной династической принадлежности, а по таланту, способности и, конечно же, по интуиции.

         В прошлом году на съемочной площадке одна молоденькая худенькая девушка, увидев, как Сергей, мощный и плотный, падает навзничь, а потом встает без ушибов, как ни в чем не бывало, попросила его научить так умело падать. – Я вам деньги заплачу, – пообещала артистка и добавила. – Вместо того, чтобы взлететь, меня заставляют больно падать.

         - Я научился этому бесплатно, – отказался Сергей. – И буду рад когда-нибудь увидеть ваш взлет. Отрабатывайте сценическое движение сами.

         Но увидеть подобное чудо не удалось. Через пару дней он увидел ее в коляске с перебинтованной ногой. Неудачно, видимо, упала. Бог шельму метит. Наверняка поступила учиться в театральное училище, заплатив деньги. Заняла чужое место, а ведь могла вместо нее учиться талантливая девушка.

         Сергею Фетисову ничего не доставалось легко. В Орле в 1994 году вел курс в институте искусств Валерий Иванович Симоненко. С этим курсом он решил создать театр, пригласив только одного профессионального актера – Фетисова. Уже идет 13 театральный сезон, а в начале Симоненко даже не отговаривали от, казалось бы, безумной затеи.

         - Сами сдохнете от безденежья. Людям есть нечего, а они театр создать вздумали, – говорили скептики.

         А Симоненко обучал студентов не только профессии, но и человеческому отношению друг к другу. Старое здание которое выделили для театра власти, нуждалось в ремонте. Играли спектакли и получали не деньги от спонсоров, а гвозди, стекло, цемент. Но чтобы и на продукты хоть что-то оставалось, приходилось давать по 5 спектаклей в день. Первым не выдержал такого темпа – автобус. Сгорел на работе, синим пламенем.

         Теперь Сергею Васильевичу в Орле завидуют. Он стал сниматься в кино. В фильме «Ермак» сыграл роль Никиты Строганова, снялся в фильме «Копейка». Пригласил режиссер Владимир Хотиненко на роль в фильм «Рой». Сергей четыре раза у него снимался.

         - Ты постоянно занят в кино, – говорят ему. – Никого другого из Орла не приглашают. А у тебя такая богемная жизнь, такая слава.

         Если бы знали завистники, как далась такая известность и слава Сергею Фетисову. Приезжая домой, он обнаруживает не деньги на счете, а счета в почтовом ящике для оплаты за квартиру, коммунальные услуги. На нищую актерскую зарплату – 5 тысяч рублей, ему надо жить, размножаться, делиться (с родственниками). Но он копит полгода – год деньги, когда наберется сумма для поездки в Москву – едет и снует по пяти этажам «Мосфильма».

         - Пошел вон, – говорят в одном кабинете, и Сергей уходит вон. Даже иронично улыбается и благодарит: - Хорошо хоть дальше не послали.

         - Как ты нам надоел… - кривят губы в другом. А он кивает головой, соглашаясь.

- Да, я действительно вам надоел.

         Своим же землякам советует: попытайтесь пробиться в кинофильм. Нет денег: собирай бутылки, макулатуру, сдавай все старьевщику и вперед, на штурм сияющих высот в столицу. Лучше маленькая роль, чем ничего. Снимаются в кино провинциальные актеры – раз-два и обчелся.

         Фетисов знает их не больше шести человек.

         Сравнивать актера кино и актера театра, все равно, что спрашивать: кто сильнее – слон или кит?  Каждый может развиваться только в своей стихии. Но кино и театр, как суша и море, не могут существовать одно без другого. Не живут они одно без другого. Но если в театре актер может спрятаться, скрыться за грим, за партнера, опереться на режиссерские костыли, то в кино этого нет. Стоит актер один как на ладони и виден всему зрительному залу. В этой пустыне может выжить только сильнейший. Если же приезжают на киносъемку, а там не знают, что делать, играют же между едой и отдыхом на природе, то хорошего кинофильма не получится. Без труда не вынешь и рыбку из пруда.

         Сейчас Сергей Фетисов отснялся в фильме про Георга Отса в роли Никиты Хрущева. Пригласили его сначала для съемок в сериале. На роль Сергея не утвердили.

         На другой день звонок: на пробу приходите.

         - Вам не надоело надо мной потешаться? – спросил Фетисов, а ему объяснили, что пробы уже будут для другого фильма, но роль все та же: Никита Хрущев. Перевоплощаться не придется. Снимает фильм режиссер – эстонец Питер Симм. Его картина «Что посеешь» хорошо известна в киношных кругах. Про Георга Отса снимают киноленту совместно три страны: Эстония, Финляндия, Россия.

         Сергей тогда немедленно среагировал – согласен даже без кинопробы. Был у него горький опыт. Пригласили в Москву, не оговаривая условий, на съемку. Он попросил недельку отсрочки. Сослался на занятость в спектакле. А причина-то была самая фривольная – не хватало 100 рублей на билет: он стоил 400 рублей, а в кошельке 300. Есть поговорка: не имей сто рублей, а имей сто друзей. У друзей Сергея тоже не оказалось денег. Из Москвы обещали позвонить через недельку, но до сих пор так и не дозвонились. Напрасно Фетисов сверлил каждый вечер взглядами телефонный аппарат.

         Сергей Васильевич встретился с женщиной-костюмером возле метро. Ее отец–художник  когда-то рисовал портрет Хрущева. – Какое поразительное сходство, – воскликнула она. – Снимайте пиджак, я вас обмерю.

         Мимо двигались автомобили, люди, а они никого не замечали. Сергей стал раздеваться. Но зеваки стали потихоньку собираться.

         - Что это они тут делают?

         - Да, не видишь, что ли – кино снимают.        

         - А где же кинокамера?

         - Теперь все незаметно делают, черт ее знает, где она.

         23 октября Симм в «Российской газете» отметил, что взяли провинциального актера на свой страх и риск и теперь нисколько об этом не жалеют. Отметил режиссер, что образ Хрущева в кинофильме не карикатура. Он очень не простой человек. Были у него и ошибки, но были и хорошие черты характера, позволявшие управлять великой страной. У многих эстонцев осталось от его правления такое впечатление.

         В сцене, когда Георг Отс отказался спеть для Хрущева арию мистера Икс, показана еще одна грань Никиты Сергеевича. – Что за причина, как так не могу? – спросил руководитель страны Отса. – У меня отец при смерти, – просто ответил певец. – Поэтому и не могу. – Реакция Хрущева была неожиданной: – Видите, какой честный человек? А вы только наше русское сало привыкли жрать, – обратился Никита Сергеевич к «сопровождающим его лицам».

         Кульминационной сценой была исполненная ария мистера Икса Георгом, когда он узнал, что Хрущев снят. Как бы исполняя давнее желание вождя, Отс спел для него не во время пика славы, а во время тяжелой опалы.

         Питер Симм долго репетировал с Фетисовым этот эпизод. Тональность разговора от сдержанно-сухой до взрывчато-возмущенной. Был Сергей Фетисов и сам поставлен генсеком в сложную ситуацию. В архиве режиссера Хейфица нашли две странички машинописного текста с речью Хрущева. Говорил Никита Сергеевич сочно, энергично, а Сергею нужно это было сыграть без всякой репетиции, да чтобы никакой отсебятины, а слово в слово как у Хрущева. Но он, видимо, уже хорошо вжился в эту роль и любимую притчу про генерала и полковника сыграл великолепно. Да, полковника можно выслушать и генералу, но все-таки генерал-то он. Поэтому: встать, смирно и шагом марш выполнять приказ.

         Историческая правда, история. Ее нельзя не убавить, ни прибавить. Играя роль Хрущева, Сергей Фетисов это хорошо понял. И согласился стать членом жюри на кинофестивале-конкурсе «Быль».

Фетисов оказался каким-то дальним родственником Андрея Сельцова: то ли двоюродным, то ли троюродным, в общем  седьмая вода на киселе, дядей. Вике поэтому было легко общаться с Сергеем Васильевичем. От него получила контрамарку на встречу с Олегом Коваловым.

   Два приза режиссера Олега Ковалова

            Режиссер Олег Ковалов на I Всероссийский кинофестиваль-конкурс «Быль». Российские фильмы о российской истории» привез два своих кинофильма: документальный – «Остров мертвых» и художественный – «Концерт для крысы».

         Документальная лента посвящена памяти кинозвезды русского экрана Веры Холодной. Коллаж, в котором использован материал игровых, документальных, мультипликационных фильмов раннего русского кинематографа, обретает новое, неожиданное звучание. Но тема русской истории начала ХХ века в различных вариациях остается.

         «Концерт для крысы» – художественная лента. Фильм посвящен 90-летию со дня рождения Хармса, 100-летию кинематографа и 50-летию Победы над нацистской Германией.

            Оба кинофильма отмечены жюри: документальный занял второе место, а для художественного за прекрасное стилистическое решение была учреждена номинация «Специальное упоминание жюри».

         Но Олег Ковалов не баловень судьбы и его удача на кинофестивале не случайна. Олег считает, что фильм зависит только от игры актеров и таланта режиссера. Можно взять для сценария стихи гениального поэта Маяковского или психологическую драму Достоевского, но, как говорится, «кина не будет». Будет лишь адаптация к роману или же кинофильм будет напоминать запись эстрадного выступления артистов погорелого театра. А коллектив талантливых актеров и режиссера может сделать шедевр по сценарию, написанному на основе банального текста бульварного романа.

         В Берлине в 1963 году был снят антифашистский фильм. Современные улицы, обычный быт, а не съемки о диктаторе, о Гитлере. Но антифашистская тема  выражено четко: был бы человек свободен, то никакая диктатура не страшна.

         Ковалов не понимает телевизионного артиста, который так громко орет, выражая и играя гнев и боль «народную», что зритель видит все его золотые коронки на зубах во рту… А вот психологическим выражением эмоций Олег восхищается. В кинофильме «Самурай» Ален Делон, этот слащавый ловелас-проказник ограничен в средствах самовыражения. Черный плащ скрывает руки и жестом не выразить эмоции. Шляпа надвинута на самые брови и огромные поля ее затеняют самое выразительное, что есть в человеке – глаза. В сцене, где он вообще повернулся к зрителю спиной, Ален Делон напрягся и спиной выразил всю гамму чувств: ожидание, терпение, готовность к борьбе.

         Или Мерилин Монро. Аура сексуальности вокруг нее не исчезает, хотя в ее игре нет никакого намека на пошлость: но женственностью дышит каждая клеточка ее тела. Она всего-навсего пальчиком потрет свой капризный носик, а мужскую часть зала уже трясет от возбуждения.

         Сейчас многие режиссеры этого не понимают, а актеры такого плана не ценятся. По опыту наших отечественных артистов: ошибиться на съемке невозможно – никто из режиссеров потом не возьмет неудачника на другую роль, но и сыграть очень хорошо тоже плохо – приклеится ярлык актера одного фильма. У нас были отличные актеры, которые могли бы стать великими, но этого не случилось. Николая Рыбникова снимали бы в фильмах безудержно. Но когда Рыбников постарел, от него все отвернулись. Татьяну Самойлову после роли в фильме «Летят журавли» «оберегали» и не снимали нигде, чтобы светлый ее образ, созданный вместе с Алексеем Баталовым, никогда не замутился. Георгий Юматов, безусловно, гениальный актер, звезда мировой величины, а застрелил дворника, попал в тюрьму, после умер как бомж. А режиссеры неправильно его понимали, плохо использовали, не чувствовали – к ним пришел гений. Не позволили поэту Евгению Евтушенко сыграть роль Христа. С его фанатично горящими глазами и голосом редкой убедительности роль у него получилась бы. Да вот не позволили.

         Но и «замыленные» физиономии одних и тех же актеров, которые со своей маской кочуют из сериала в сериал, Ковалов видеть в упор не хочет. Он просматривает актеров из провинциальных городов. В Москве почти нет выбора: или эстрада в чистом виде и никакого артистизма или «звезданутые», не адекватно оценивающие свои способности люди. Но Олег Ковалов побаивается все же приглашать часто провинциалов. Не за себя боится, а за них. У большинства после первого фильма голова закружится так, что в театр они не возвращаются. Роли в кино больше не предлагают, а играть в театре уже не хотят. Вред для искусства? Несомненный. Ведь актер-то хороший, а с колеи сошел. Смотрит уже в один фокус – экран. От такого пристального внимания тает живая искорка в глазах. Пустыми становятся они.

         Приглашает Ковалов как профессиональных, так и не профессиональных актеров. Иногда непрофессиональный актер выглядит на экране выразительнее, чем профессиональный: свой парень, как будто бы перешел из зрительного зала на другую сторону экрана. Обязательна для Олега правда сценического образа. Когда он видит солдат, идущих в атаку в чистеньких  и отглаженных утюгом гимнастерках, то вся игра, как бы талантливы не были актеры, не работали, кажется ему фальшивой.

         Погоны, приготовленные костюмершей, нужно какое-то время поносить, чтобы почувствовать себя солдатом. И тогда и грязь на галифе будет замечательно выглядеть, а протертые нитки штанин на коленях – неотразимо. Когда на экране лежат под лавкой сапоги, а зрителю видно, что в них жил человек, значит, уже не зря оператор израсходовал несколько метров кинопленки. Однажды Ковалов увидел в кадре башмак деревенского мужика. Оператор, как бы исследуя предмет, долго удерживал внимание на ботинке, на шнурках, подошве. Всем становилось ясно, что человек долго ходил по лесу, полям, пришел усталый домой, а его вся родня дожидалась. Раскидали обувь по углам и увели за стол в комнату.

         Так что за прекрасное стилистическое решение фильма приз Олег Ковалов получил не за красивые глазки. Он подмечает с удовольствием удачи и у своих коллег. Когда уважаемый им режиссер сумел показать веру в бога, не используя крупный план, а на дальнем уголочке экрана актер склонил всего-навсего затылок, а потом воздел глаза к небу – жесты выражали его искренность. Олег понял, как создаются шедевры. Если человек идет попариться в баню, желает очистить уже не душу, а тело, и по дороге в парную ломает веники, целую охапку – бессмысленная гибель сломанной березы вызывает шок.

         Сейчас, сожалеет Олег, некоторые режиссеры стали снимать художественные фильмы под документальный. Зритель-то думает, что он смотрит документальную ленту, верит, что это правда, переживает, а оказывается, все увиденное – вранье. Сам Ковалов не любит смешение жанров. У него если фильм художественный, то он и должен быть художественным, а не документальным. И наоборот.

Но то, что это явление (смешение жанров) появилось, говорит о том, что зритель соскучился по хорошему кинофильму. Хорошая документалистика, слова неравнодушных реальных людей привлекают в кинотеатры. Не водку приходят суда пить, а за прекрасным.

 

До новых встреч на новом кинофестивале

            На первом Российском кинофестивале-конкурсе «Быль»: «Российские фильмы о российской истории» 3 декабря подводились итоги. Вика сама сумела достать пригласительный билет. Вскрыть конверт, чтобы узнать фамилию актера, удостоенного приза «За лучшую мужскую роль», было доверено очаровательной женщине, известной актрисе Лидии Федосеевой-Шукшиной, настоящей звезде советского экрана и российского кино.

         Еще какое-то мгновение, и тайное станет явным. Шукшина развернула листок, дрогнули губы, а на глаза навернулись слезы. Но они уже мешали ей – она успела прочитать фамилию победителя: Ролан Быков в роли Хрущева в кинофильме «Серые волки». Оказывается, награждают посмертно  не только солдат, честно выполнивших долг перед Родиной и геройски погибших. Жюри фестиваля «Быль» нашло в себе мудрость и мужество, наградило ушедшего из жизни актера, гениально сыгравшего роль и выполнившего тоже свой долг перед Родиной честно.

         Справившись с волнением, Лидия Николаевна сказала зрителям, что не была другом Ролана Антоновича, но они хорошо понимали искусство. Когда Быков отснял «Чучело», его взяли в оборот чиновники. Чтобы поделиться своими сомнениями, он позвонил Шукшиной:

– Лида, расскажи, как удалось Василию Макаровичу сдать картину «Калина красная!» в то с жесткой цензурой время. Меня сейчас-то режут, урезают, кроят, как хотят, какое же тут творчество.

Но и у звезд бывают не только презентации, награждения, великосветские вечера. Хотя только это и помнит околотеатральная публика. Но, чтобы ярко светить и сиять на небосклоне, звездам приходится много и напряженно работать.

Награждение закончилось в восемь часов вечера, 3 декабря, а уже в 20.05 серебристая «Тойота» уносила Лидию Шукшину и Евгения Жарикова из  Ворожейска в Курск. Обе звезды превратились в метеоры и стремительно неслись, чтобы успеть на поезд, который отправляется из Курска в 22.23. А у Лидии Николаевны уже просят о встрече в Москве завтра, 4 декабря. Она объясняет по телефону, что ночью будет в пути, а утром, немного разобравшись с делами, едет в запланированную поездку в Сибирь. Отправление в 15.00 4 декабря. Какая уж тут встреча.

– Хорошо, соглашается Шукшина, на пять минут я смогу встретиться с вами.

Фестиваль проводился в России впервые. Но если кто-то и считает, что первый блин должен получиться комом, то Лидия Николаевна Федосеева-Шукшина так не считает. Город и древний и современный ей понравился.

– Город очень красив. Водители показали нам его  днем и вечером. Они лучше всякого гида рассказали о каждой достопримечательности города, – говорит Лидия Шукшина – нам повезло, что организаторы фестиваля оказались на высоте и сумели превратить награждение лауреатов фестиваля в праздничное красочное шоу.

В ДК «Юность» на полах из полированного гранита после влажной уборки можно скользить как на льду. Такие гладкие полы Лидия Николаевна видела только однажды и тоже в провинциальном городе – Калуге. Там и в сухую погоду женщине на шпильках-каблучках не пройти – можно поскользнуться.

            Понравилось Шукшиной и отношение к фестивалю руководства города. Заместитель главы отметил, что важнейшим из искусств является кино, а горожане ждут возрождения правдивого исторического документального и художественного кино.

         Очень доброжелательными показались Лидии Николаевне и рядовые служащие в кинотеатрах. Перед выступлением на сцене она захотела привести себя в порядок, но не знала, где в кинотеатре это можно сделать – не театр же, гримерок тут не бывает. Армен Медведев, как истинный джентльмен, решил ей помочь.

– Где тут можно губы подкрасить, – обратился он к одной из сотрудниц кинотеатра.

Та глаза вытаращила: мужчине подкрасить губы, но, решив, что у кинематографистов свои причуды, показала служебную подсобку, где имелось зеркало. Армен Медведев заглянул туда и, удовлетворившись увиденным, пригласил жестом Лидию Николаевну: все готово для вас, мадам. Сотрудница, воспринявшая вопрос мэтра за чистую монету, спросила его:

– Чего же вы губы-то не подкрасили? – Медведев не стал останавливать розыгрыш и снова пошутил:

– Да я пользуюсь бесцветной помадой.

Потрясена была Шукшина и поездкой в Холки. Монастырь в пещерах уникален. Древность Руси здесь на каждом шагу. Ее внуку Васе, названному в честь великого русского актера, режиссера, писателя Василия Макаровича Шукшина, еще 11 лет, но он воспитывается в духе православия. Поэтому Лидия Николаевна была несколько удивлена поведению актера Сергея Фетисова. На глазах его благоговейно блестели слезы, но он стоял и не крестился на иконы.

Потом он объяснил ей свое состояние. За годы атеизма не научился он показушно выражать чувство веры. Не крестились тогда и он этому не приучен.

– Бог в душе у человека, – сказал Фетисов, – он есть уже в душе и у меня. Я каждую субботу, если я дома, прихожу к маме на кладбище. Молча постою и ухожу. Поэтому она мне и не снится. А если и приснится, то не надолго. Еще рано нам встречаться, ты поживи еще, сынок, как бы говорит она.

Но более всего поразило Лидию Николаевну в Холках – кусты сирени. На них набухли почки, а не весна-красна на дворе, а начало зимы, первые дни декабря. Погода же вот такие фокусы показывает. А может быть, все-таки весна наступила? Кинофестиваль-то впервые в России.

«Тойона» замедляет бег, Вика понимает, что в населенном пункте дозволенная скорость не выше 60 км в час. А Шукшиной показалось, что водитель собирается свернуть на автозаправку. Время почти без какой-то минуты 22 часа, а название поселка на указателе «Клюква».

– Ваш начальник сказал, что бензином у машины заправлен полный бак, – обратилась она к водителю. Мы уже в Курске должны быть, а все еще клюкву собираем. Бежать вперегонки не умеем.

Ответа не последовало, но скорость увеличилась. Не хочется и водителю опоздать на поезд, бежать, срывать стоп-кран, чтобы посадить в вагон почетных пассажиров. Когда Жариков и Шукшина вышли из подземного тоннеля на платформу, тепловоз и актеры оказались в одной точке одновременно. Космическая стыковка произошла. Звезды заскользили в сторону Москвы. А у Вики  в руках осталась книга Василия Шукшина с автографом Лидии Шукшиной и Евгения Жарикова. До скорых встреч, друзья. На новом кинофестивале.

Удача, что у отца есть дача…

        

         Грустные Викины думы прервал звонок Виктора Ивановича:

- Доча, по-моему, мы при разговоре в прошлый раз оба были неправы, что не захотели выслушать до конца друг друга, как бы это горько не было, - торопливо, а не как всегда спокойно и размеренно, заговорил отец по мобильнику. Он был явно расстроен. – Если   тебе не годится  для поездки на мою дачу старый велосипед, то я куплю тебе новенький, какой ты захочешь, лишь бы ты приезжала ко мне в гости на дачу.

- Пап, я не хочу приезжать к тебе на дачу на велосипеде…

- Виктор Иванович расстроился ещё больше:

- Ну вот, опять двадцать пять! Какая же ты упрямая  и безжалостная, дочка.

- Ты мне не дал договорить. Я не хочу приезжать к тебе на дачу, а хочу на твоей даче немного пожить, думаю, что ты выкроишь в своей фазенде небольшое местечко для рабыни Изауры? Впереди летний огородный сезон.

- А ты не шутишь?  -  недоверчиво переспросил отец. – Почему ты надумала вдруг пожить у меня на даче в это лето. Что случилось?

Виктория, почувствовав в голосе отца неподдельную тревогу, облегченно вздохнула:

- Не телефонный разговор. Через полчаса я буду у тебя, вот тогда обо всем серьезно и поговорим, всё обсудим.

Заинтригованный отец стоял и встречал Вику у калитки, видимо, давно поджидал её:

- Рассказывай свои секреты, открывай мне поскорее твою страшную тайну, которую ты боишься произнести по телефону.

- Ты крепко стоишь на ногах?

- Это ты к чему?

- Давай-ка пройдем на лавочку, чтобы ты не упал в обморок от моего сообщения.

Они присели. Помолчали. Первым не выдержал отец.

- Слушаю тебя внимательно.

- Я беременна, папа. Ленке я дорогу не переходила и она первая, как и положено старшей сестре, вышла замуж. А вот родить для тебя внука, видимо, придется мне. Лена замужем уже давно, а Бог детей их семье не дает. Зато я еще не замужем, а хочу родить ребенка.

- Ой, доча, не знаю уж, что и делать: радоваться или плакать. Ведь, чтобы родить ребенка замуж-то выходить не обязательно. Только вот воспитывать-то малыша одной без отца…

Тут Вика не дала отцу договорить фразу, оборвала его на полуслове:

-  мама одна сумела же вырастить и воспитать нас одна.

Опять помолчали. У Виктора Ивановича не было злости на резкость дочери, как в прошлый раз, а искренне желал помочь Вике сейчас и в будущем, и попросил её:

- Мне не нужны подробности случившегося. Что произошло, уже не изменишь. Ты мне, дочурка, расскажи о своих планах. Не будем укорять друг друга, каждый может совершить ошибку, но не каждый  желает исправить её. Тем более с помощью других. Сейчас стало модно говорить: «Дураки ссорятся, а умные договариваются». Я ссориться с тобой не хочу. Кто старое помянет – тому глаз вон. Чем я тебе могу помочь?

Виктория хотела опять сдерзить и сказать отцу очередную колкость: «А кто про старое забудет – тому  оба», но  сдержалась и стала размеренно рассказывать отцу свой план.

- У меня, папа, как говорят картежники, масть пошла. Мне Бурин предложил сыграть роль в спектакле и в Центре детского развития я создала театр поэзии «Галактика РОЗ». В конце мая закончится театральный сезон, а у детей начнутся летние каникулы. Я получу в колледже, да и роль. Я всем объявлю, что уезжаю на гастроли. Антреприза сейчас стала популярной и ни у кого  не будет сомнения, что я уехала из Ворожейска.  Забеременела я в середине января, так что в середине октября, как раз перед новым театральным сезоном, рожу. Моя  педагогическая практика закончится, в школе работать не буду. А в театре буду играть Машу после родов. Так, что всё складывается удачно. А выждать время до родов смогу у тебя на даче.

- Какая удача, что у меня есть дача, - скаламбурил Виктор Иванович. -  Береги себя, доченька, и как только, то сразу – жду тебя у себя на даче. С нетерпением жду. Свежий воздух, родниковая вода, фрукты прямо с дерева, овощи с грядки.  Договорюсь с соседкой и буду у неё покупать тебе парное козье молоко: богатыря родишь.

- Только…

- Даже ни о чем не напоминай, буду нем, как рыба.  Хочу спросить не для праздного любопытства, всё-таки и лена моя дочь. Почему для Бурина она на роль Маши  не подходит – переросла роль, а Глеб Лозин, старше Лены, может ещё порхать по сцене, как мотылек? Разве это  справедливо?

- Я тебе смогу ответить, так как я сама задавала Евгению Васильевичу такой же вопрос: «Сможет ли Глеб Лозин сыграть подростка?». Я то буду играть почти, что саму себя, а он-то намного старше меня. Вот вам, например, сыграть сейчас двадцатилетнего юношу?

- И что он тебе ответил?

- Запросто, - нисколько не задумываясь, быстро ответил он. – Когда мне было 45, заболела травести, невысокого роста женщина, играющая мальчишек. Режиссер и предложил сыграть вместо неё хулиганистого подростка.

- Сыграй,  Женя.  Спасай спектакль. Нет другого выхода.

На подростка Бурин тогда явно не тянул, но выход нашел простой – все поступки мальчишки должны быть органичными. Выскочил Евгений Васильевич  в трусиках и белой рубашке с пионерским галстуком, играя,  пиная футбольным мячом. Реакция зрителей была соответствующей.

-  Ха - ха – ха,  - покатились они от смеха.

Но Бурин невозмутимо делал всё так, как это делал бы 12-летний хамоватый мальчик. Грубил бабушке, убегал, испугавшись старшего брата, который был ниже его ростом,   заискивал со старшей сестрой. Когда Евгений Васильевич уходил со сцены, то услышал бурные и продолжительные аплодисменты.

Летом все происходило по составленному отцом и дочерью сценарию. Правда Виктор Иванович долго сопротивлялся желанию Виктории работать в саду и огороде…

- Зачем тебе нужно возиться на жаре в земле и навозе? – отговаривал он нарочито грубо Вике. - Иди, посиди в беседке, в тени виноградной лозы или в домике, там прохладно, попей холодного квасу или компота.

- Ты же сам говорил, что надо живя на земле работать от рассвета до заката,  и она отблагодарит за труд сторицей. А мне теперь приходится за двоих трудиться. Я уже слышала, как мой малыш под сердцем шевельнулся.

Виктор Иванович безнадежно махал рукой:

- Делай, как знаешь, не берись только за непосильную работу. Если сидеть скучно одной в доме.

- Мне любая работа по плечу, что могу, то и делаю, и на улице и в огороде, на пасеке, мне не скучно. Я не одна.

- А кто же к тебе приходит в гости?

- Твари божие, их полно вокруг:  птички, шмели, осы, пчелы, муравьи, ящерицы.

-    Ай, тебя послушать, так ты в раю живешь.

- Точно, папа, а  я долго  не могла подобрать слова – в раю.

Виктор Иванович уходил по своим делам, а Виктория наблюдала, как осторожные реагирующие на любое постороннее движение и шум, юркие ящерицы, на её глазах стали ручными. Они уже перестали бояться её, попривыкли и лежали на садовой дорожке рядом с тенистой беседкой на солнышке, смотрели на неё, не мигая маленькими глазками.

Ящерицы были двух мастей: одни покрупней ядовито-зеленого изумрудного цвета, другие бурые, почти коричневые. Одна изумрудная, когда Вика все-таки присела в тенек в беседке, выползла из густой травы прямо к бетонной дорожке и там, где горизонтальная плоскость пересекалась ребром с вертикальным бортиком края бетона, ящерка вцепилась лапками за ребро, подтянулась, как гимнаст на турнике и замерла в такой стойке, греясь на солнце, нисколько не пугаясь, Вики.

Виктория вылила остатки вчерашнего супа в плошку и вынесла к калитке, подкормить вечно голодного, тощего, но с крупными, как у пуделя  ступнями лап, хромого соседского черного, лохматого пса.

Но как только песик наклонился  над плошкой, чтобы полакать хозяйкины объедки, на него, яростно рыча, вихрем налетела другая дворовая огромная собака. Песик трусливо отскочил в сторону и страшная собака моментально  сперла содержимое плошки, перемазав торчащую у пасти в разные стороны шерсть остатками супа. Собака, сладко зевнув, лениво потянулась от сытости, когда он бочком подкатился к ней и стал слизывать с усов огромной собаки остатки супа.

Вика отогнала собаку, а черного песика впустила в калитку палисадника  и внутрь двора,  затем, не опасаясь «конкурентов», покормила его, накрошив хлеб в бульон свежесваренного супа. 

Надвигалась гроза. Небо потемнело, вдали заблистали сполохи зарниц. И Виктория увидела, как на дорожке рядом с мелкими, очень маленькими  серыми земляными муравьями, появились крупные черные и рыжие лесные муравьи.

- И откуда они здесь появились? – удивилась Вика. – До ближайшей лесополосы не менее двух километров.

Тем временем три маленьких серых земляных муравьишки набросились на одного черного, отставшего от своих соплеменников, лесного муравья. Кто знает, может быть, он и отбился бы от своих врагов, но судьба приготовила ему ещё одну неприятность. Небольшой серо-коричневый  воробей, но для черного муравья казался пикирующим бомбардировщиком, вспорхнув с яблоневой ветки, приземлился на бетон дорожки на поле муравьиной битвы. В жертву он и выбрал себе черного муравья.  Клюнув, ухватил муравьишку поперек туловища, посмотрев довольно на свою добычу, скосив на неё глаз, улетел, оставив с носом местных муравьев.

На безлюдной даче Виктория не оказалась одна-одинешенька, не осталась в безвоздушном, космическом  пространстве. Вокруг неё кипела жизнь, которая была полна трагических шекспировских страстей, существа разных миров и измерений боролись за свое существование, за свое место под солнцем.

Неожиданная встреча

Под самый вечер однажды двух добровольных затворников посетила незваная гостья. Для Виктории незваный гость казался хуже татарина,  её инкогнито было моментально расшифровано, с появлением гостьи на даче. Виктор Иванович радовался встрече, как ребенок:

- Лена,  какими судьбами, сколько зим, сколько лет не заглядывала ко мне.

- Привет, привет, - покачала Елена на уровне плеча ладошкой в знак приветствия. – Я-то на гастроли никуда не уезжала, как некоторые известный лица, не будем указывать на них пальцем.

При этих словах Лена демонстративно  ткнула пальцем в сторону Вики:

- Ты-то как здесь сестрица оказалась? Ладно, я, наконец-то в начале года забеременела, и Глеб не позволил мне никуда уезжать… Пылинки с меня сдувает: никуда не ходи, ничего не поднимай. Что, гастроли сорвались? И ты, значит, прикатила домой и прячешься от стыда у батяни. Хороша штучка.

- Ладно, ладно, ты не наседай на младшую сестренку.  Говоришь,  в начале года забеременела? Вот так новость,  вот так совпадение, - стал урезонивать Лену отец.

- Какое ещё совпадение? Ну-ка, подпольщики, признавайтесь, что вы тут от меня скрываете?  Никак моя дорогая, горячо любимая сестрица залетела от какого-нибудь заезжего молодца, вскружившего ей голову? Или от нашего местного ворожейского  забеременела?

- Виктория нахмурилась: её тайна раскрыта. Вдруг лена никогда не страдавшая сентиментальностью  бросилась к Вике на шею, стала обнимать, целовать её.

- Извини, извини меня дуру набитую за сволочную  склочную натуру. Правильно делаешь Вика, что бережешься от дурного глаза. Люди сейчас какие-то злые, завистливые.  А я от души тебя поздравляю.  Значит, мы будем рожать примерно в одно и то же время? Так я заранее подсуечусь и узнаю, в какой больнице лучше рожать. У меня есть внимательная знакомая из управления здравоохранения города. Забронирует нам с тобой места в палатах с платным обслуживанием.

Елена, перехватив настороженный взгляд Вики, постаралась тут же успокоить сестренку:

- Не боись, не вздрагивай при упоминании про платные услуги. Я   все расходы возьму на себя. Маме тоже я ни гугу, а уж про других твоих знакомых и говорить нечего. Буду молчать как могила, ни с кем, ни словом про тебя не обмолвлюсь. Ты на гастролях.  А когда родишь, так победителей и счастливых не судят, их восхваляют и завидуют.

- Дай-то Бог, - кивнула в знак признательности головой Вика. – Вот уж не думала и не мечтала, откуда мне придет помощь.

- Обижаешь, сестрица. Вот с отцом ты всегда была в контрах, всегда на ножах, но мужчина, как видишь в трудную минуту он-то тебе и помог. А я всё-таки женщина и твои проблемы мне ближе и понятней. Выше нос, Виктория, мы прорвемся. Угощай и меня медом, отец, давно настоящего прямо из улья не пробовала.

- Я тебе прямо с сотами в блюдечко положу, вкуснее и целебней для вас обеих, - засуетился Виктор Иванович. – Надо же, не было гроша и вдруг алтын.

- Значит, наконец-то непоколебимый холостяк будет окольцован? А казалось узы Гименея не для него. Кого он ждет девочку или мальчика?

- Он хочет и девочку и мальчика.

У Виктории чуть слезы не брызнули из глаз:

- Опять, какое совпадение, - подумала она. Виктор тоже хотел двоих детей – мальчика и девочку.

Вслух же сказала:

- Расскажи мне немного о нём. Я сыграла с ним на сцене три раза. Играет прекрасно, а как человек – вещь в себе, недоступный и неприступный.

- Вот, вот, - засмеялась Лена, - упрямый бычок, но цены себе не знает. Когда он меня соблазнял, обещал, что я буду его любимой женой. Значит, есть нелюбимая!  Не обращай на меня внимание, Вика. Такая уж я змея, всё норовлю кого-нибудь неожиданно ужалить. Что говорить, выходит красивый, замечательный муж. Мы не расписаны, но браки совершаются на небесах, а не в ЗАГСе. И соединяют людей не золотые колечки, и не запись в том же ЗАГСе. С ним ничего не страшно – он боец, но в какой-то степени пофигист. Очень добрый. Он во многом меня устраивает, ну, очень милый человек. Бывают размолвки,  но он не дуется на меня неделями. Сам первый ищет пути к примирению. Когда он говорит: «Элен, ты, что обалдела?» Я понимаю, что мне поступила команда: «Давай забудем обо всем. Есть только ты и я».

Прервал их  разговор крик: «Ку-ка-реку», молодого петушка.

- Он ошалел, ополоумел  от жары и орет круглые сутки. Время по его петушиному крику не угадаешь, - подумала Вика. – Не угадаешь и то, как всё сложится впереди. Но есть надежда, что всё будет хорошо. Ни Елена, ни отец маме не проговорятся, а потом… Виктор как-то предложил мне погулять, когда мои подруги самые умные засобирались домой. Он взял мою руку и сказал: «Давай всё же погуляем, ведь завтра будет другой день, и мы все пойдем на работу». «Да, конечно, - сказала я, - но ведь девочки уходят, они правильные, гордые, я тоже». «Вика, - сказал Виктор, - не надо равняться на худших, живи настоящим». Я не буду думать, что будет потом. Буду жить настоящим. Так надежнее. Ведь существует народное поверье, если петушок кричит днем, то будет ненастье.

Троянский конь… или  Не верьте данайцам дары приносящим

А в личной жизни Вики ничто не предвещало ненастья. Она оберегала свой внутренний мир от воздействия мира  внешнего до примитивности просто: закрыв наглухо створки своей раковины, защитной бронированной оболочки для защиты своего «Я» от наружных катаклизмов. Ей хватало общения с обитателями внутреннего мира отцовской дачи.

Елена, подарив сестре надежды в, казалось бы, в её беспросветном жизненном мраке, исчезла из поля зрения Вики.

- Ты знаешь, доча, - информировал её отец, - Ленка-то замуж наконец-то вышла за Глеба.

Глеб ей устроил, учитывая её некомфортное  положение не свадебное путешествие, купил три путевки для санаторно-курортного лечения в здравницах, в лучших здравницах (подчеркнул особо Виктор Иванович) юга России. Чтобы ребенок родился здоровеньким, пусть принимает грязи, мази, загорает в соляриях и на пляжах, если только врачи разрешат.

- Пусть загорает на югах, а мне и в средней полосе России неплохо, - заметила Вика. – Никто и ничто меня у тебя не тревожит и не потревожит, папа.

- Зато меня донимают, - сообщил ей отец. – Аня, как будто сердцем почувствовала неладное и только что вчера звонила мне, спрашивала, нет ли у меня от тебя с гастролей вестей.

- А ты что, соврал?

- Нет…

- Проболтался?

- Нет, я сказал ей, что вестей у меня с твоих гастролей не было. Я же и в самом деле ничего не знаю о том. О чём меня спросили, я только и ответил на её вопрос.

- Зато Лена раз звонила, что свое обещание, которое тебе давала до отъезда на курорт выполнила. Оплатила стоимость услуг в роддоме. Тебя определила в палату подешевле – в двухместную, а себя не обидела в одноместную – люкс. От скромности Леночка никогда не умрет.

- Пусть сто лет живет. Спасибо ей за заботу. Никогда не замечала за Ленкой такой особой сердечности. Но так часто бывает: живешь, живешь рядом с человеком и думаешь, что всё про него знаешь, а вдруг он неожиданно преподносит сюрприз.

- Мне кажется, что сюрпризы больше не ожидаются. За всё заплачено, а дальше от нас уже ничего не зависит. Что нам преподнесет судьба: добро или зло – нам знать не суждено.

- Зато битва за право быть с Христом или Антихристом вечно идет в наших сердцах.

Елена появилась на даче у отца за неделю до родов. Загоревшая, посвежевшая, с округлым большим животом, почти таким же большим, как у Вики.

- Собирайся, едем в роддом, - сказала, как приказала  Елена.

- Я ещё для новорожденного ничего не купила: ни пеленки, ни распашонки. А самое главное нет пододеяльника и детского одеяльца. Не во что мне завернуть малыша будет, когда выпишут из больницы домой, - заволновалась Вика.

- Пеленок и распашонок мне Глеб накупил, что на пятерых новорожденных хватит, а одеяло даже хорошо, что не купила. Ты же знаешь кто у тебя родится, девочка или мальчик. Кстати, ты уже решила, как назвать дитя.

- Если родится девочка – Аней, как маму. Мальчик – Антоном назову в честь маминого отца. А ты как?

Елена повернулась к отцу:

- Вика хочет назвать ребенка в честь нашей мамочки и её родовы, а я назову, кто бы ни родился в честь тебя, папочка. Мальчик у меня будет Виктором, а если родится девочка, то Викторией.

Виктор Иванович смотрел на старшую дочь непонимающим взглядом.

- Викины слова, сказанные недавно о сердечности Лены,  попали Богу в уши, - думал он. Вот чего не ожидал от неё, так такого внимательного отношения лены к моей скромной персоне. Мне казалось, что обе дочери меня ненавидят и презирают за разрыв с их матерью. А оказывается, они хорошо помнят про своего отца и не  чураются меня вовсе.

У Виктора Ивановича перехватило горло, ком подкатился от волнения к горлу  и он, молча, проводил дочерей до стоящего у калитки такси. Недоуменно взглянул на Лену:

- А что Глеб-то не…

- Занят, папа, Глеб, занят. Не может он на своей личной машине всех родственников по городу развозить. Но я, же Вике обещала, что в роддом вместе ляжем. Вот  и взяла такси, да и приехала за сестричкой.

Отец понятливо кивнул головой, но в сердце подколодной змеей вползла тревога:

- Не по-людски как-то Глеб поступает, не по-людски. Ладно, Вика. Она хоть теперь и стала для него партнершей в театре, но он всё равно недоволен, что Ленину роль в театре отдали Виктории. Но хотя бы свою-то жену мог сам проводить в роддом.

Но взглянув на радостные одухотворенные лица дочерей, готовящихся стать  матерями, подавил гаденькое чувство обиды на Глеба:

- Глебушка ведь не знает, что Вика беременна. Он думает, что Виктория Лучезарная гастролирует с антрепризой по стране и  и вернется вот-вот к началу театрального сезона.

Вике понравилось в роддоме всё. И палата и обслуживание. Медсестра почти не отходила от неё и из палаты выходила только в крайней надобности.

Через два дня  начались предродовые схватки. Медсестра после родов шепнула ей на ушко: «Девочка. И у вашей сестры родилась тоже девочка. Счастливые вы обе».

- Откуда вы знаете-то? – спросила Вика,  кусая губы от боли, имея в виду, счастливые они или нет.

Но медсестра поняла её реплику по-своему: «Откуда она знает, что Лена тоже родила дочку» и ответила соответственно  своему понятию, но с какой-то загадочной подоплекой:

- Она и наняла меня, чтобы я всё знала. Даже то, что другим и знать не положено. 

- А  я ничего лишнего знать не хочу и радуюсь, что у меня  родилась дочка и думаю, как я завтра буду кормить её грудью.

- Ведь это очень хорошая мысль, - как-то странно и  отрешенно произнесла медсестра задумчиво, прищурив глаза. Вике показалось, что прищуром медичка пытается скрыть какую-то непонятную недоброжелательность своего взгляда.

- От боли мне всякая чепуха в голову лезет, - оценив свое состояние, усовестила саму себя Виктория.

Утром соседке  по палате  принесли кормить сына. Малыш не открывая глаз, ткнулся носом в грудь и, отыскав сосок, смачно, жадно зачмокал.

- Не жадничай, молока хватит, - ласково укорила сына мамаша. – Его у меня хоть отбавляй.

Виктория подождала немного, забеспокоилась, с нетерпением, что ей-то дочку не несут, и с нетерпением  нажала кнопку вызова медсестры. Уже через минуту дверь распахнулась вновь. На пороге стояла медсестра, но в руках её не было желанного конвертика из простынки, в котором должны была плотно запеленована её доченька, её кровиночка.

Сердце Виктории ёкнуло от нехорошего предчувствия, и оно глухо выдавила из себя, хотя думала,  кричит во весь голос, на всю палату.

-  Что случилось?

Медсестра отвела глаза в сторону, чтобы не видеть Викино лицо, на котором видны отчаяние и боль. Затем и вовсе одна огромная жгучая боль.

Медичка торопливо забормотала, оправдываясь перед Викой или успокаивая её за вынужденную заминку:

- Я не могла собраться с духом, чтобы прийти в палату и сообщить страшную весть: ваш ребенок родился мертвым.

Перед глазами Вики всё поплыло, как будто пелена утреннего тумана закрыла первые лучи восходящего солнца. Всё померкло, и она сама погрузилась в кромешный мрак, как будто это не дочка родилась мертвой, а сама она покинула навсегда этот свет и умерла. Как во сне услышала:

- Она в обмороке. Сделайте ей укол.

Театр начинается не с вешалки – с репертуара

Анна Карманова, узнав о несчастье, случившемся с Викой, начала новый театральный сезон с другого спектакля. В  сказке «Аленький цветочек» Глеб Лозин играет, а обе сестрицы Вика и Лена в ней не задействованы. Лена пусть оправится после своих родов, а Вика отойдет от внезапного удара судьбы и переживет боль утраты от несбывшейся мечты. Так пусть то, что не произошло в жизни Виктории, хоть в сказке происходит.

Когда Бурин   решился переехать в Ворожейск, ему поручили  совершить маленькое чудо. Воплотить на яву на сцене театра города волшебную сказку, которая была бы на чудеса богата: и кувшинчик с водой в воздухе висел и свеча, как звездочка на небесах светилась, и кто-то невидимый Аленушке гроздь винограда протягивал. В заповедных и дремучих древних Муромских лесах водится не только всякая нечисть, но и волшебники есть.

Сказка Аксакова «Аленький цветочек» скорее предназначена для взрослых, чем для детей. Очень уж сложны жизненные взаимоотношения отца и взрослых дочерей. Перед самой Великой Отечественной войной в 1940 году в столице был поставлен «Аленький цветочек» по новому сценарию, который был по мотивам сказки Аксакова и уже ориентирован на детского зрителя. Появились новые персонажи из русских народных сказок: Леший, Кикимора, Баба-Яга.

Евгения Бурина оба сценария не устраивали. Он решил замахнуться на большее, создать такой спектакль, который был бы интересен и взрослым и детям – семейный. Бурину не очень нравится, когда родители, приведя в театр своего ребенка, посадят в кресло зрительного зала, а сами тут же удаляются. Спешат в буфет. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. И так все пять актов пьесы. Поэтому  Бурин решился на второй ход. Он разделил пьесу на два отделения. Так, чтобы сказочные волшебства творились на сцене непрерывно, как в мультфильме. И смотрелись и детьми, и родителями взахлеб.

Новые персонажи Нечисти действуют в дремучих Муромских лесах. Там же находится и сказочный дворец чудища. Для непосвященных зрителей кажется, что такая географическая привязка к месту действия навеяна строчкой песни Владимира Высоцкого: «в заповедных и дремучих древних Муромских лесах, всяка нечисть бродит тучей, на прохожих сея страх. Страшно, аж жуть!». Но это не так, Бурин то хорошо знает, что до театра на Таганке Высоцкий сыграл роль Лешего и уже после нее он написал цикл иронических песенок про нечисть. Но дети не должны на спектакле бояться сказочных персонажей. Поэтому Леший, Кикимора и даже Чудище у Бурина не более чем некрасивые, может быть уродливые, но симпатяги. У Высоцкого то и песня заканчивается оптимистически: и не страшно ничуть. А вот слова из песни Юрия Никулина про зайцев невольно вспоминаются при появлении Болотных Огней. Людей в черных балахонах, на которых поблескивают на светоотражающих кусочках фольги отсветы огоньков рампы: у поганых болот чьи-то тени встают. В этом месте зрители обычно замирают.

Бурин вспоминает, как однажды среди наступившей тишины, зрители услышали голос маленькой девочки:

- Мама, мама, это лягушки?

Смешок покатился по залу, когда за первым вопросом девочка сразу задала второй с капризными нотками в голосе:

- Мама, ну когда же, наконец, чудовище появится?

Этот смех в зале после детских вопросов, был бальзамом на сердце Бурина. Свершилась его главная мечта, главное желание. Сказка не должна пугать ребенка, а заставлять его радоваться чуду, смеяться, казалось, над совсем не смешной ситуацией.

Первым из нечисти зритель видит Лешего. Он сидит в уголочке на самом краешке сцены. И кажется, что это замшелый пенек, обросший трухлявыми несъедобными грибами ярко-красными в белый горошек ядовитыми мухоморами. Происходит движение, вдруг, возникает леший и кажется, он всей своей фигурой заполняет сцену. Как-то к Бурину подошел удивленный увиденным зритель и спросил Евгения Васильевича: не оптический ли это обман, не режиссерский ли это фокус. Бурин ответил ему словами народного артиста БДТ Николая Черкасова, который в кино сыграл замечательные роли Ивана Грозного и сына Петра Первого Алексея: хороший большой артист должен заполнять собой всю сценическую площадку. А от себя добавил:

- Вы сделали своим замечанием комплимент актеру. Значит, он тоже стал большим артистом.

Кикимора и Леший, когда после затемнения включали верхний свет софитов, внезапно исчезали. Как под землю проваливались. И этот трюк точно придумал  Бурин. В сказках нечисть и должна появляться откуда не возьмись, выскакивать как чертик из ларца и точно также мгновенно растворяться. Он уговорил директора театра Анну Анатольевну Карманову разрешить в полу сделать три люка: по краям и по средине. Требовалось не только пропилить три отверстия на полу, а укрепить, как следует сцену и оборудовать схроны.

Создавая образ Бабы Яги, Бурина мучила одна тривиальная мысль: почему же Баба Яга заколдовала сказочного Принца? Превратив его в чудище. Чем уж так Принц насолил ей? И вдруг, как озарение мелькнуло в голове. Баба Яга, считая себя красавицей, влюбилась в обаятельного юношу, а он, чудак, не поняв ее красоты, не ответил взаимностью. Вот Баба Яга в отместку его и заколдовала.

- Если я не молодец, то и Баба Яга не красавица, - чтобы не слишком возомнил принц о себе.

Поэтому она у Бурина и губки подкрашивает, и на острых когтях-ногтях маникюр сделала убийственно кровавого цвета, седые волосы у нее не топорщатся грязными космами в разные стороны, а завивочка сделана, да укладочка. Перед зеркальцем Яга ежеминутно любит повертеться.

Однажды в гримерку БДТ знаменитого Лебедева  Евгений Васильевич зашел с приятелем, который вел за собой маленького сынишку, чтобы показать своему отпрыску великого артиста. Но как только мальчик увидел Лебедева, он мгновенно спрятался за спину отца, испуганно обхватив его руками за колени.

- Папа, папа, Баба Яга в дяденьку превратилась.

Евгений Лебедев расплылся в улыбке, ребенок запомнил его в роли Бабы Яги. А мальчик, увидев, что у артиста не страшное, а веселое лицо, тоже заулыбался. Так что в Ворожейске, мужчина Глеб Лозин в постановке «Аленький цветочек» традиционно играет Бабу Ягу.

- Это был звездный час Глеба, - Бурин отметил великолепную  игру  его.

Как же могла обаятельная, очаровательная, очень добрая девушка полюбить страшное чудище? Задавал себе вопросы Бурин. Как суметь ребенка заставить в это поверить? Он сам встал на место ребенка и придумал сцену с жемчужным ожерельем. Аленушка, как ребенок играет с чудищем. Она прячет ожерелье, а оно его разыскивает. Холодно, горячо, погорячее, похолоднее - такая очень знакомая детская игра. Когда дети играют, то забывают про все на свете. Страшного, свирепого цепного пса, от которого и взрослые то в испуге шарахаются в сторону, они, заигравшись, обнимают как старого доброго друга за шею, а иногда от избытка чувств даже целуют: хорошая собачка.

Аленушка тоже забывает в игре, как выглядит внешне непривлекательно чудище и поет песню о своей мечте. Сказка – это  песня Аленушки о своей мечте.

Оказывается можно любить человека не только за красоту и удаль, а за его добрую душу. Если тело Принца Баба Яга сумела заколдовать и превратить в неказистого урода, то красота и чистота души не поддаются злым чарам нечисти. И добро побеждает зло.

Эту тему на протяжении всего спектакля поддерживает музыка. Ее специально по заказу для «Аленького цветочка» написал  композитор. Музыкальная тема одна, но звучит она в разных вариациях, тонах, фантазиях. Звучит музыка по-разному, отражая настроение героини. Когда Аленушке стало совсем плохо, то грустно и тревожно. А когда Принц превратился в свой первоначальный облик, то весело и зажигательно.

Клёпа и Даная

         Виктор Лозин о беде Виктории не знал и даже не подозревал. Но размолвку с Викой переживал сильно. Не выходили из его головы восторженные слова девочки, её вопросы о том, как состоялась его первая близость с женщиной,  в такой же романтической обстановке, как у неё с ней после ужина с шампанским и при горящих в полумраке свечах.

Он не соврал Вике, что и первая интимная встреча с женщиной происходила при свечах, но назвать её романтической он бы не осмелился. Она скорее была прогматично-эротической и произошла неожиданно, по воле случая, без всякой подготовки и предварительных свиданий и ухаживаний.

Виктору было 15 лет, шел шестнадцатый, как и Виктории, когда он её встретил в гримерке Глеба через много лет в толпе  «бешеных философов». Виктория  же тогда только родилась. В этом же году началась и  Горбачевская перестройка. Вместе с двумя этими грандиозными событиями произошло и третье событие – отвратительное, но зато с геростратовским размахом. Преступление  века было совершено в ленинградском всемирно известном музее  - «Эрмитаже», который занимал после революции 1917 года здание Зимнего дворца российских императоров и императриц, в июне 1985 года.

Некий литовец Магис или Майчис выплеснул пол-литровую банку серной кислоты, очень ядовитой и огромной разрушительной едкости, на картину великого Рембрандта «Даная». Кто-то считал вандала женоненавистником , которого  возмутило обнаженное тело обыкновенной  дородной  дамы, неизмученной худосочностью от воздержанности диет, не зажатой в тиски шнуровок блузки или корсетов для талии, какими истязали себя модницы эпохи ренессанса. Кто-то говорил, что литовец совершил надругательство над картиной великого живописца по националистическим соображениям.   Тем не менее, по телевизору мелькали почти неделю кадры, на которых показывали оригинал картины Рембрандта «Даная»,  где  она целая и невредимая  и полотно, на котором тело Данаи не обезображено воздействием серной кислоты.

Чем дольше показывали Данаю по телевизору, тем больше поражался Виктор божественной красотой тела женщины, которая символизирует природное плодородие и материнское начало.  Пышная высокая грудь способна вскормить не только одного ребенка, но в случае даже если такая женщина родит двойняшек, тройняшек, то, ни один ребенок не останется голодным. Широкие бедра позволили бы  Данае безболезненно рожать детей, а глядя на округлый живот, создавалось впечатление, что она не первый уже месяц беременная. У женщин большой живот не уродует фигуру, а украшает и умиляет – новая жизнь зарождается.

Виктор часто пропадал за кулисами театра ДК «Юность», Глеба здесь ценили и уважали. И слава и популярность старшего брата кружили ему голову. Но актеры были заняты своими делами и даже, если во время перерыва между репетициями ему хотелось с кем-то переговорить, то суматошная обстановка закулисья  не позволяла подолгу беседовать.  Хорошо если Виктор успевал перекинуться во время переменки  наряда с кем-нибудь из его кумиров. Но и эти мимолетные блиц-разговоры подросток считал для себя за благо.

Зато он постоянно наталкивался  за сценой на Клёпу… Она когда-то сама играла главные роли, слыла как неплохая актриса, известная в около театральных кругах. Но, окончив блестящую актерскую карьеру, не захотела покидать театр и осталась работать в «Юности» костюмершей.

Но, несмотря на её преклонный пенсионный возраст, костюмершу все называли Клёпой. Никаких приставок  тётя Клёпа, а тем более бабушка даже самым юным актерам и актрисам Клёпа произносить не разрешала. Клёпа и всё  - никакого официоза и ссылок на возраст.

Но если кто-то пытался оправдаться за свою оплошность из юнцов, тот сразу получал достойный отпор:

-  А тебе еще раз повторяю: «Я – Клепа».

У неё было мужиковатое лицо, близко посаженные глаза, крупноватый для женщины нос, полная, квадратная фигура. И трудно было поверить, что в юности многие мужчины-актёры мечтали завести с Клёпой роман. Некоторым это удавалось, а слухи и сплетни о любовных похождениях её в не стенах театра распространялись мгновенно. Как в присловье: утром в газете – вечером в куплете.

Виктор спросил Глеба:

- Откуда у костюмерши такое странное имя?

- Это не имя, а прозвище.  Актрису, любимицу почтенной публики в юности называли  в шутку Клеопатрой. Помнишь у Пушкина в «Египетских ночах» поэт импровизатор мог на глазах у публики написать в уме, а это тебе не на листе бумаги, целую поэму на заданную тему. И с таким блеском прочитать её вслух, что изумленные зрители устраивали  Мастеру овации… Вот Пушкин в «Египетских ночах» и показывает его умение. Клеопатра, правительница Египта, фараон  или фараонша, понимай, как знаешь, могла отдаться любому смертному, даже рабу, но с условием – за ночь любви этому «счастливчику» на утро палач отрубал голову. Отдать свою жизнь за ночь любви, пусть даже с царицей, не каждый осмелиться. Но все, же такие смельчаки находились.

- Вот уж никогда бы не подумал, что при такой неказистой внешности, как женщина Клёпа имела успех у представителей противоположного пола?

- Непонятно, но многих актеров, как магнитом притягивала её какое-то внутреннее обаяние. Актеры столько раз играют любовь на сцене, что это накладывает отпечаток на их личную жизнь. Им и в жизни кажется, что они не играют с партнером любовь, а на самом деле любят друг друга. Бурин часто ворчит: «Не забывай после сцены выйти из образа, не уноси его домой».

-  В костюмерши она пошла потому, что устала от былой славы?

- Ну что ты, Витя. Не верь никогда ни одному, пусть очень популярному знаменитому актеру или актрисе, когда они будут признаваться тебе, что устали от славы. Бремя славы никого не тяготит. А кто говорит от усталости от неё, тот просто кокетничает. Клёпа осталась в театре костюмершей, чтобы знать, как и раньше всю подноготную любого из нас. Но пользуется симпатией всей труппы, хорошо умеет держать язык за зубами и хранить тайны о любовных связях и свои и чужие, в  минуты откровения ей рассказанные. Ещё уважают Клёпу за трудолюбие и справедливость. Она, подготавливая костюмы и платья на спектакль может ушивать, подшивать их  не жалея времени. Нужно – всю ночь просидит в моей гримерке за швейной машинкой. Я разрешаю ей работать по ночам в моем  театральном помещении, когда ухожу домой. Кстати, не я, а она замолвила словечко перед Буриным, дать тебе маленькую эпизодическую роль. Я уже бегу домой, а ты  можешь зайти к Клёпе в мою гримерку, сделать замеры она подберет для тебя костюм слуги. Традиционную роль для молодых статистов с единственной фразой: «Кушать подано», которую тебе разрешил с Клёпиной подачи сыграть Бурин.  Моей заслуги в твоей удаче нет ни капельки.

Услышав про примерку, Виктор помчался на всех порах к Клёпе. Она не удивилась столь позднему визиту, а спросила:

- Молодому человеку не терпится войти в образ?

-  Спасибо тебе огромное, Клёпа, за то, что ты помогла мне получить эту роль. Не знаю, как и чем тебя отблагодарить.

- Если ты пока не догадываешься, как может отблагодарить женщину мужчина, я тебе помогу понять и это.

Виктор бросило в жар  уже после слов Клёпы, что ему не терпится войти в образ. Только что Глеб рассказывал ему об актерах с амплуа герой-любовник, забывающих в свободное от сцены время выйти из образа. Клёпа откровенно, недвусмысленно, хотя может быть и в шутку предлагает ему не сыграть ещё на сцене героя-любовника, стать её любовником прямо сейчас. Он только теперь увидел, что на Клёпе под рабочим халатом, застегнутым всего на одну среднюю пуговицу нет на теле больше ничего.

А Клёпа, как будто и не замечала смущения парня, раскрутила  ленточку портновского метра и стала обмерять его. Сначала замерила длину брюк от пояса до щиколотки. Затем, обхватив его за пояс метром и обняв обеими руками, долго вглядывалась в цифру на клеёнчатой поверхности измерительного инструмента.

Виктора стала колотить мелкая дрожь от непонятного доселе волнения и напряжения. Но он боялся даже пошевелиться, а желал, чтобы Клёпа измеряла его  тело, как можно дольше: прикосновения её рук  были ему приятны. Когда костюмерша стала измерять размер груди Виктора, она вынуждена была обнять его. Но, когда измерительная лента  метра случайно  (случайно ли?)  выпала из её рук,  не бросилась поднимать метр, Клёпа не выпустила Виктора из объятий, а стала прижиматься своей грудью к его всё крепче и крепче.

Витя и не помнит – расстегнулась ли единственная пуговица на халате сама собой или это он лихорадочно обнял Клёпу, нечаянно задев из-за своей неловкости и неумелости в интимном общении с женщиной, расстегнул пуговицу. А тем более как они оказались обнаженными, лежащими на диванчике гримерки, как их тела слились воедино он и не знал. Всё произошло как во сне. Потом  Клёпа, поцеловав Виктора в щечку, ласково улыбаясь, сказала:

- Вот, а  ты  так волновался, переживал, а всё славненько получилось. Отдохни чуть-чуть, я выключу электрический свет, зажгу свечи, налью в два фужера марочного вина и мы продолжим наш чудесный вечер…

- Я не смогу, - шепотом, хотя ему самому казалось, что он кричит, пробормотал Виктор. – Я не смо  - о – о  …

Лозин поперхнулся, закашлялся и, хватая разбросанную по полу одежду, наспех натянув её на себя, выскочил из гримерки.

В коридоре он опомнился и уже сожалел о своем опрометчивом поступке. Нет, не о том, что он стал мужчиной неожиданно с женщиной, о которой до этой встречи не думал даже мимолетно, с которой не мог даже представить себя в  самом кошмарном  сне, что станет так близок. Витя жалел, что так поспешно выскочил из комнаты, в которой он несколько минут назад познал впервые женскую ласку,  и что эта женщина была самой Клеопатрой, правительницей Египта. Она умело повелевать и он с удовольствием подчинился её желанию. Стал для Клёпы героем-любовником, а после выскочил из гримерки как последний трус.

Виктор, вздохнув полной грудью, чтобы набрать в нос побольше воздуха, как будто собирался надолго окунуться с головой в омут любви, ухватился за ручку двери и, распахнув, шагнул в гримерную.

В комнате царил интимный полумрак, горели, потрескивая свечи, янтарное вино было разлито по бокалам, а на диванчике… Виктор протер от удивления глаза. Конечно, он столько раз недавно смотрел по ящику на шедевр мирового искусства на картину Рембрандта «Даная», что своим глазам не верил – свершилось чудо, перед ним на диванчике возлежала в царственной позе не обнаженная Клёпа, а ожило полотно мастера – Даная. Притом не нарисованная, а живая, из плоти и крови.  Даная   Виктора  выглядела привлекательнее, чем Рембрандтовская.

На картине у Данаи ноги   плотно сжатые в коленях  и скрывали кое-какие привлекательные для любого мужчины детали. А у живой Данаи Виктор их мог разглядывать сколько угодно. Он и не сводил с них глаз, а стоял и смотрел, пока не услышал голос  Данаи, очень похожий на  голос Клёпы:

- Я приветствую  возвращение блудного сына в моё   Венерино лоно, - говорила Клёпа тоном, как бы воркуя с закрытыми глазами,  а Виктора действительно, как магнитом, тянуло к обнаженной женщине. Он понял, что стоит возле её ног на коленях, когда Клёпа приказала:

- На колени. И я тебе прощу все твои вольные или невольные прегрешения передо мной. Велики твои грехи. Как ты посмел уйти от женщины, которая жаждет любви,  и говорить ей такие крамольные речи: «Я не смо – о – о…».

Клёпа не сумела договорить слово и на этом протяжном «о – о – о», поперхнулась, как поперхнулся на нём Виктор, позорно убегая от неё.

Этот протяжный стон  «о – о – о», повторился потом троекратно, когда опять взбунтовавшаяся плоть Виктора едва коснулась вожделенной цели, у Клёпы вырвалась из груди сначала удивленное:

- О?! – тут же без промедления Виктор услышал одобрительное  - О!

А потом и восхищенное:

- О – О – О!!!

Когда через пятнадцать лет Виктор для романтического настроения сам в этой же гримерке около этого же диванчика зажег свечи, наполнил фужеры шампанским, вскипевшим белоснежной пеной, высокой шапкой возвышаясь над живительной влагой молодого вина. Он и не предполагал, что услышит такое же восхищенное восклицание из уст девушки, почти девочки, вдвое младше его, ещё раз подтверждая: «Любви все возрасты покорны». И стар и млад.

Трещина в отношениях с Викой осталась волосяной

Уже по пути в Питер Виктор почувствовал, как восторг от своей победы над Викторией  исчезает.

- Смешно, - улыбнулся он. – Виктория означает победа. Значит, я одержал победу над Победой. Виктор означает победитель. Всё правильно: победитель и должен побеждать.  Тогда почему же побежденная сторона желает мне диктовать свои условия – победителю. Более того, Виктория считает, что это она победила меня и на правах победительницы мечтает, чтобы я принадлежал ей безраздельно, только ей одной. Мечты, мечты, где ваша сладость.

На свой риторический вопрос Виктор и не собирался отвечать. В Питере Вика, как исполнительница танца и как декламатор, провалилась. Этого следовала ожидать: провинциалка захотела сразу взойти на пьедестал и легко с наскока без школы и специальной подготовки завоевать в северной столице себе славу.

-   Но она, же обвиняет меня во всем, а теперь, - размышлял Лозин, - я подал ей надежду.  Она загорелась прекрасной мечтой. Она не может никак понять, что разочарование всегда следует по пятам за очарованием.

Виктор потер лоб:

- Это она сама, Вика,  бегает за мной по пятам. Маленькая девочка возомнила из себя невесть что. На людях ведет со мной по-панибратски, не соблюдая правил элементарной этики, не держится на нужной дистанции и дает пищу для ненужных разговоров и слухов. Обнаглела до такой степени, что жена поинтересовалась: «Когда ты разгонишь свой курятник?». Нет, она сказала не курятник, а мышатник. Но дело не в словах, а в смысле: курятник, мышатник, что в лоб, что по лбу, больно, же будет одинаково. А я не хочу причинять никому боли: ни себе ни ей. Когда стал Вике про мышатник и курятник объяснять, она опять огорошила меня своей простотой: «Ну чего ты боишься, мечешься, делаешь вид, что осторожничаешь, строишь из себя лапочку, вразумляющего свое неразумное дитя».

Виктор оцепенел и долго не мог собраться от неожиданного наскока,  потом  спокойно ответил:

- Если бы люди  были образованы, то исчезла бы злоба. Если мы хотим, чтобы наше будущее было лучше настоящего, общество должно понять, что нравственность, культура, воспитание, образование не набор красивых слов, а первостепенная необходимость, как воздух, как хлеб.

- Ты  меня не зли, не напоминай мне про злобу. И образование меня не попрекай,  весной я в колледже получу диплом и стану преподавателем. Сама буду учить и не надо меня поучать. Знаешь, как говорил Буратино: «Поучайте,  лучше ваших поучат». Тоже мне Сократ выискался.

-  Вика, не надо так драматизировать ситуацию. Я не хочу никого поучать, но то, что ты сейчас услышала, это не мои слова, так сказал действительно Сократ. Так, что ты попала в самую точку, угадав высказывание философа. Тебе  плохо живется? – спросил Лозин девушку.

Ответ Виктории был  после её резких и нелицеприятных слов  неожиданно кроток:

- Мне хорошо жить, потому, что я встретила тебя. Вот такого и никакого другого. За это надо благодарить судьбу и молить бога о прощении. Хочу, чтобы наши встречи не принесли ни одного неприятного разговора с женщиной, которая считает тебя заблаговременно своим. Я не буду ревновать, если ты будешь с ней после нашей встречи более нежен и внимателен. Ведь после встречи со мной ты стал мудрее и старше. И, согласись, богаче. Ведь у тебя теперь есть я. Не беспокойся, я не буду тебе звонить, искать встреч. В таких случаях активная роль в жизни принадлежит мужчине, но помни – я всегда тебя жду. Таковы  уже предназначения  любой женщины -  ждать.  Я не хочу, как ты думаешь, связать тебя по рукам и ногам. Оставайся свободен, хотя и надеюсь на взаимную любовь. Что означает наша встреча, каждый поймет более глубже позже. Я пока я дорожу каждой секундочкой, когда мы бываем вместе.

Смягчился и Виктор:

- Люди редко слышат добрые хорошие слова. Они всегда из ряда вон выходящие. Я вижу твою улыбку, слышу твой смех и не хочу сопротивляться твоей иногда возникающей агрессии.

- Витя. – Вика опять было показала свои острые коготки, спрятанные, как у кошечки в подушечках лапки. – Ты что-то говорил? Шутка. Я хочу, чтобы у нас было бы так красиво…

Виктор перебил её:

- Красиво – это как? Соблазн, притяжение, страсть?

Виктория впервые за эту встречу улыбнулась Виктору:

- Это и всё, что ты сейчас хотел мне сказать?

- Нет, - заулыбался Виктор. – Про остальное я тебе скажу на ухо: просто, сильно, убедительно.

Вика погрозила ему пальцем:

- Не мешай мне сосредоточиться. Я только собралась представить, что ты – личность.

-  Пойдем, посидим в кафе - в знак примирения. Я же вижу, ты тоже хочешь помириться.

- Витя, это кафе очень дорогое. А самого главного ты глазами, мой дорогой, не  увидишь. Зорко только сердце.

- Не беспокойся, чай в любом кафе стоит почти одинаково, - уже почти по инерции продолжал  говорить Виктор, радуясь такому миролюбивому исходу разговора с Викторией, размышляя про себя, - может быть и хорошо, что она такая наивная, не то, что сестра. Той в рот палец не клади – всю руку оттяпает.

Но, понимая, что после отказа пойти в кафе, разговор   сразу сворачивать неудобно, сказал:

- Ты знаешь, Вика, я недавно услышал одно необычное и удивительное стихотворение. Состоит из одних существительных, сравнительно небольшое по размеру, а описывает по времени целую человеческую жизнь. От  рождения до похорон, про три поколения и всего 94 существительных.

- Не может такого быть.

- Послушай и убедись:

Колыбель, пеленки, плач.

Слово, шаг простуда, врач.

Беготня, игрушки, брат.

Двор, качели, детский сад.

Школа, двойка, тройка, пять.

Мяч, подножка, гипс, кровать.

Драка, кровь, разбитый нос.

Двор, друзья, тусовка, спор.

Институт, весна, кусты.

Лето, сессия, хвосты.

Пиво, водка, джин со льдом.

Кофе, сессия. Диплом.

Романтизм, любовь, звезда.

Руки, губы, ночь без сна.

Свадьба, теща, тесть, капкан.

Ссора, клуб, друзья, стакан.

Долг, работа, дом, семья.

Солнце, лето, снег, зима.

Сын, пеленки, колыбель.

Стресс, любовница, постель.

Бизнес, деньги, план, аврал.

Телевизор, сериал.

Дача, вишня, кабачки.

Седина, мигрень, очки.

Внук, пеленки, колыбель.

Стресс, давление, постель.

Сердце, почки, кости, врач.

Речи, гроб, прощальный плач.

- Убедилась? – спросил Вику Виктор после прочтения.

- Убедилась. Не обошелся ты одними существительными: их, правильно 94, но еще есть два прилагательных и один предлог.  Но это ерунда, ты послушай меня. Твое стихотворение – общая судьба для всех. Я же прочитаю, не знаю, кто его написал, но очень сильно написано, как будто про нас с тобой:

Уйди от женщины достойно

Как подобает по-мужски,

Без мести, без обиды кровной

Открыто не по-варварски

Уйди, не повышая тона,

Не смей во всём её винить

Когда она по телефону

Попросит больше не звонить

И за мужским хмельным застольем

Не смей о ней ты говорить

Не щеголяй своим безвольем

Сумей гордыню усмирить.

Уйди от женщины достойно,

Как подобает по-мужски

Без мести, без обиды  кровной

Открыто не по-варварски

Откинь, как милостыню милость –

Она безвольному нужна

Что ж  делать, если не сложилось?

Быть может в том твоя вина

 

Рвешься в лидеры? Не забывай, что лидером хотят стать многие

Эту, уже слышанную когда-то фразу, вспомнил при встрече с сестрой Вики – Еленой Светличной.  Он сидел в гримерке Глеба  не на правах гостя, а почти хозяина, ведь это помещение не только гримерка, но и с некоторых пор кабинет помощника режиссера, и, уставившись грустным взглядом в угол, размышлял:

-  Откуда же Лена прознала про мою интрижку с Викой?  Неужели Вика, ошалев от счастья, что побывала со мной в постели, болтает, как ботало на корове, (такой глуховатый колокольчик  вешают на шею самой блудливой коровенке, сбегает постоянно из стада, чтобы ей было легче отыскать пастуху).

Елена, как любая уважающая себя женщина, опаздывала, и ожидание утомило Виктора, выматывало из него нервы.

- А ещё про меня говорят, что мои нервы крепкие, как стальные канаты и спокойствие олимпийца я сохраняю всегда, -  пронеслось у него в голове, и он вздрогнул от неожиданности. В дверь без стука вошла Лена.

Остановилась посередине комнаты, не здороваясь, виделись уже днем. Но её холодность ещё больше взвинтила расшалившиеся нервишки Виктора, и он продолжал тупо смотреть в угол, чуть ли не скрипя зубами от злости, на непрошенную гостью:

- Если бы Ленка  не заарканила Глеба, я бы эту профурсетку, шалаву, возомнившей себя звездой театральной сцены и на порог бы к себе на пушечный выстрел не подпустил бы.

Елена, не спрашиваясь и не ожидая приглашения, уселась на стул напротив Виктора. Лицом повернулась к спинке и, оседлав колченогий стул, красивыми  (что есть, то есть  - не отнимешь) ногами, как наездник коня, придвинула настольную лампу (единственный источник света сегодня в гримерке)  к себе и, повернув колпак отражателя, направила луч света, как прожектором, осветив лицо своего визави.

Такой прием   Лена видела в исторических фильмах, часто применяли следователи ОГПУ или НКВД, допрашивая очередного врага народа. Подозреваемый,  подсудимый со своими эмоциями: испуг, страх, воля, недоумение – был  перед следователем, как на ладони, а лицо следователя, фигура его. Были скрыты от глаз несчастной жертвы тьмой, окружавшей и заполнявшей всю оставшуюся часть кабинета НКВДэшника.

Пришлось вздрогнуть Виктору еще раз, когда Елена внезапно заговорила стихами. Произнесла строчку из песни Владимира Высоцкого:

- И король ему прокашлял: «Не буду я читать тебе морали юнец! Вот если завтра победишь Чуду-Юду, то прынцессу поведешь под венец».

Елена надовила особо на букву «Ы» в слове «принцесса», подчеркивая свое пренебрежение к своей сестре  Вике – ишь,  «прынцесса» выискалась.

- Что ты от меня хочешь? – буркнул Витя.

- Да вот так, мой милый друг, сразу и одной фразой объяснить тебе четко я хочу можно, но лучше перейти к цели моего прихода постепенно, раскрывая по ходу разговора  причины её возникновения.

- А почему это иезуитский, мой милый друг, -  спросил Виктор. А от нервного возбуждения в голове мелькали кошмарные видения: «Неужели она знает и про это. Кого же она имеет в виду конкретно: Клёпу или Анну».

- Так называлась книга одного французского автора, который писал для дам любовные романы, со всевозможными эротическими подробностями. Сначала он стал (чтобы сделать карьеру) любовником одной престарелой особы, а потом совратил её дочь. У меня сердце разрывалось на части, когда я углубилась в это занимательное чтиво. И вдруг узнала, что какой-то прощелыга копирует  французский сюжет, перенеся на русскую почву. Притом о, низость и мерзость, он внес  ситуацию, описанную в «Милом друге», в жизнь моей  семьи. Стал любовником моей не очень-то молоденькой матери, она тебя лет на  …надцать постарше, наша матрона, чтобы стать помощником режиссера с перспективой занять вскорости его место.  Бурину под девяносто. За первый ход – браво, брависсимо. Любовная интрижка с моей сопливой сестричкой – твое дело, если бы она была совершеннолетней. Но она малолетка, а это, мой милый друг, криминал. Но я не хочу пустить тебе юшку, расквасить нос кулачками  в крови, начинать скандал, перетряхивая грязное белье святого семейства, тоже не буду. Мне чихать на сексуальные похождения моих дорогих родственников: мамаши и сестры. Как говорится  - нельзя, но если очень хочется, то можно. Я даже не  осуждаю их. Мамочка столько без мужа жила, да если и с мужем. Она же не будет дожидаться, пока на надгробном памятнике появится эпитафия: «Она хранила верность одному единственному мужчине. Родина её не забудет». Никакой трагедии не вижу и в половой близости с тобой Виктории. Она же на седьмом небе от счастья, ведь встретила своего Принца. Трагедия наступит только тогда, когда я расскажу вашу веселенькую историю про Викино сожительство с тобой мамашке.

- Чего ты из меня жилы вытягиваешь? Скажи, чего ты хочешь?

- Я хочу заключить с тобой сделку.

- А я могу заложить свою душу даже дьяволу, лишь бы ты от меня отвязалась.

- Не спеши, ты же солидный человек – почти режиссер. Люди сначала грешат, а потом идут исповедоваться. Мне хочется сначала исповедоваться,  а потом уж грешить.

Виктор засомневался в реальности теперешнего события.

- Интересно, бы узнать – с кем это она собирается грешить. И не боится о своем намерении рассказать брату жениха – темнит. Ленка ещё  та  хищница. Была минутка назад,  мне в глотку готова была вцепиться, так не со мной же она согрешить собирается. Хотя  как знать: от любви до ненависти один шаг. Он, услышав про исповедь, сделал первый вывод и нанес укол «шпаги» в сторону Лены:

- А тебе твоя сестра Вика про любовные опыты тоже исповедовалась?  Видимо это свойство болтливости у  вас семейственное.

- Исповедовалась, но чтобы ты знал и не болтал, как базарная баба, о каких любовных опытах сестры  можно говорить, ты у неё был первым мужчиной, из неё слово клещами не вытянешь. Но она  думает, что никто не имеет право читать чужие письма и дневники без разрешения владельца их. Пишет в дневник подробно о своих переживаниях. Послушай: «Но, что произошло сегодня. Что уже пора, но мы еще можем остановиться? Он не знает, что у меня это впервые, как сказать? А может не говорить? Может быть сам догадается, может быть спросит. И тут нет… Трепет, дрожь… интересно, он готов ли целовать песок, по которому я ходила?.. заметил ли кровь на простыни, я не знаю. Он спросил меня: «Как самочувствие», не удивился: «Я не знал, что ты девочка». Значит, пятнышки крови на простыни не заметил».

-  Так,  ты без спроса читала дневник Вики. Какая же ты подлая тварь, Ленка?

- Для помощника режиссера я не Ленка, а Елена Светличная. Дневник же попал на мои глаза случайно. Он бесхозно лежал на подушке. Вика забыла его под неё спрятать. Сначала из любопытства я прочитала последнюю запись и исправила ошибку Виктории – спрятала дневник под подушку. Чтобы она не встревожилась и не корила себя за забывчивость. Но с того дня я каждый день читала роман о вашем романе. И узнала, какая же ты подлая тварь, Витюша. У меня с Глебом всё было чище, светлее.

-  Да, ну? У такой меркантильной эгоистки как ты не может быть в душе ни капли романтики.

- Ты, Витенька, деморализованный идол или того пуще, идиот. У самой эгоистичной в мире женщины, пусть она хоть сама королева, наступает момент, когда она хочет стать просто любимой женщиной в объятиях желанного мужчины, а не королевой с металлической и неудобной короной на изящной головке. Глеб талантливый актер, высокий красивый мужчина, хотя наверняка бабник, у него приятный, но энергичный голос. Он готов всего себя отдать сцене…  На  репетициях дрессировал меня как собаку. Я подыгрывала ему, прикидываясь слабой и мягкой, а у самой характер тверд, как алмаз. Если Глеб женится на  мне, то для такого видного мужа должна соответствовать ему жена. Внешне я соответствую  его идеалу. Но внутренне: мы живем с твоим братом в гражданском браке не первый год, а детей нет. У меня есть знакомые медики. Втайне от Глеба они изучили нас и сделали неприличный, нет, неприятный вывод – Глеб бесплоден. И я хочу ребенка. Он тоже желает, чтобы у него были дети. Я могла бы втихаря забеременеть от другого мужчины, но это будет не его ребенок и мой обман. А если я  забеременею от тебя, то для Глеба в жилах нашего, а на самом деле он будет считать его ребенка,  будет течь кровь его предков. Ты же ведь родной брат ему и  у вас кровь от одного отца и матери.

Виктор прикрыл глаза от слепящего его света, а из-под руки взглянул в сторону Елены, пытаясь увидеть хотя бы силуэт страшного чудовища, который делал такое ужасное предложение ему.

-  Никогда, ни за что я не сделаю пакость Глебу.

- А кто тебя спрашивает об этом – резко одернула Виктора Лена и приказала, - сиди, не смей с места вставать.

Из темноты послышались неясные шорохи, появилось какое-то смутное белесое пятно, похожее по силуэту на приведение. Оно, приведение это качнулось в сторону Виктора и он понял, что никакой мистики и не предвидится. Перед ним стояла с надменным взглядом, заполняя холодом гримерку – Снежная королева. На Елене была белая и почти прозрачная комбинашка, которая держалась на плечах на тоненьких, узеньких бретельках. Яркий свет теперь попадал и на ленину фигуру. Верхний обрез женской комбинации чуть прикрывал соски и округлости грудей, и ложбинка между ними заворожила Виктора. Силуэтные линии бедер ног сводили его с ума. Ему показалось, что тело Елены в золотистом свете. Отливали золотом, колосились, плескаясь по плечам, золотые пряди густых волос, и Вите даже показалось, что через прозрачную белую ткань он видит золотистый пушок…

- Это же Вика, а не Елена, - наваждение какое-то подумал Виктор, - как они похожи.  Она еще сомневается, готов ли я целовать песок, по которому ходила милая. Я готов целовать и песок и мысок…  На котором лежит золотистый … песок.

Елена стянула лямки бретелек на предплечья и комбинашка, как театральный занавес, только не подымающийся вверх, а ползущий вниз, упал к ногам, обнажив её тело полностью.

Театральный режиссер Виктор так разволновался, что позабыл о том, что основной занавес не поднимается и не опускается, а раздвигается в стороны, зато вспомнил  Клёпины слова:

- Женщинам в театре, чтобы пробиться на главные роли красивые коленочки-то иногда и раздвигать приходится.  Елена в карьере  достигла всего,  а раздвинет она коленочки с другой целью. Дети привязывают супругов покрепче уз Гименея, - думал  Витя, отгоняя сомнения прочь.

Светлая ткань комбинашки как белая морская пена лежала возле ног Елены Прекрасной. Не зря её так называли. Она, как Афродита, вышла из морской пены, попеременно  поднимая стройные ножки, перешагнула через пушистый светлый комочек, лежавший у её ног, как последнюю пограничную черту, отделявшую мужчину и женщину. Ни один из них   не попытался сопротивляться страстному порыву и тела сплелись на видавшем и не такие виды диванчике.

Происки Клёпы

Виктору роли на сцене не давались. Говорить же одну и ту же фразу каждый день скучно. Клёпа стала, как заправская сваха или какая-то интриганка вести с ним провокационные разговоры:

- Никудышный из тебя актер, Витечка. Всё есть у тебя и фактура и голос, а не можешь сыграть так, чтоб  у зрителя глаза заблестели. Но знаешь присловье: «Если не умеешь что делать хорошо сам – учи других». 

- Кого я буду учить, если каждый актер или актриса играет лучше меня.

- Ты их  не учи играть, этим пока Бурин занимается, да и артисты сами знают своё дело. Ты организовывай для артистов репетиции, устанавливай порядок прогона эпизодов на сцене, проверяй как партнёры, главный герой и героиня отрабатывают вместе главные диалоги. Там ничего не надо знать, как режиссеру и не показывать актерам что-то, а требовать от них игры высокого класса.  Уж определить, хорошо ли сказана реплика или сыграна интимная сцена тебя учить не надо. Опыт  жизненный в этой области велик, - Клёпа при этих словах жеманно огладила себя спереди ладонями, обеими руками провела от груди до середины бедер.

- Клёпа, ты расписываешь мои действия, словно я второй режиссер театра или его помощник. Кто меня поставит, назначит на такую должность?

- Директор Аня Карманова.

- С чего бы это Анне Антоновне раздобриться и назначить меня помощником режиссера?

- Задобри её, вот она и раздобрится. Ты молодой красивый парень, многие девушки заглядываются на тебя, вздыхают и втайне мечтают утонуть в твоих объятиях. Так неужели женщина, которой за 45 и она как говорят, баба ягодка опять, которая по ночам обнимает вместо мужчины свою подушку, влажную от горьких слез одиночества, устоит перед таким красавцем?

- В этой ситуации важно, захочу ли я искать благосклонность у, скажем мягко, женщины чуть старше меня. Мне же не пятнадцать лет, когда любое прикосновение к женщине возбуждало меня и кружило голову до полного умопомрачения. Когда желание всегда брало верх над разумом.

- Я тоже думала, что ты поумнел с тех пор, как испытал со мной страсть, наслаждение, истинную близость, твой тонкий намек на толстое обстоятельство я поняла, прекрасно поняла. На твоем бы  месте я с гордостью вспоминала этот счастливый случай, а не иронизировала: мне уже  не пятнадцать лет. Как был пацаненком, так им и остался. Если у тебя есть ум, воспользуйся здравым смыслом и введи Анечку в соблазн. Она у всех на виду и тайные встречи с мужчиной, которому тоже не нужна огласка её бы устроили сейчас, когда душа болит от одиночества, а сердце просит ласки и любви.

- Да, я не хочу светиться и огласка мне ни к чему, но мне трудно будет завевать её симпатию.

- Вот и славненько. А то укорять стал и кого -  Клеопатру. – Клёпа опять передразнила Виктора: «Мне не пятнадцать лет?!». Костюмершу видимо, за живое задела эта фраза и она твёрдо сказала ему, - за твое фанфаронство, Витюша, я накладываю на тебя штрафные санкции. Приходи сегодня вечером в гримерку. Я хочу на диванчике предаться воспоминаниям. Думаю, с тобой они всплывут в моем сознании такими же яркими красками, какими я помню, уж не знаю как ты, до сих пор. Потом улажу всё сама, когда встречусь с Аней.

Виктор сначала пожал плечами, а потом, кивнул головой:

- Не поняла… - удивилась нерешительности Виктора, - Так да или нет?

- Да, - выдавил Витя.

- Тогда не заставляй даму долго ждать. Дверь в гримерку будет открыта, а я прилягу  отдыхать на диване, сообразишь, что делать дальше.

Виктор вошел в гримерку и повернул на два оборота вертушку накладного замка. В комнате был полумрак, лампа не светила на диван. Клёпа лежала на нём, отвернувшись лицом к стене, в рабочем халатике, а не обнаженная полностью, как тогда. Но, то, что халатик был, распахнут как в прошлый раз он увидел, лишь приблизившись к диванчику, но лицо Клёпа так и не повернула к нему. Уткнулась им в подушку.

- Задремала наверно, - подумал Витя, - хотя я пришел точно в назначенный срок, как пунктуальный немец.

  Он разделся, прилег на диван и обнял костюмершу. Погладил грудь, животик и скользнул рукой ниже.

Клёпа томно застонала, повернулась к нему, уткнулась лицом в грудь, хотя в такой тьме увидеть его было бы Виктору проблематично, и так страстно прижалась к его телу, что всё получилось само собой, легко и просто.

- Спасибо, Витенька, за твою ласку ко мне – сказала женщина.

- Чёрт побери, это же не Клёпа. Не зря говорят, во тьме все кошки серы, - мелькнуло у него в голове.

Виктор отстранился, приподнял голову,  всмотрелся в лицо:

- Ах, Клёпа, Клёпа, милая, добрая, самоотверженная. Да это же… Добрый вечер, Анна Антоновна.

- Аня, просто Аня, - попросила называть уменьшительным, а так же и ласкательным именем директорша. Хорошо, что мне не приходится знакомиться вновь, мы же знаем, друг друга давно, как сотрудники, а сегодня узнали и ближе. Это молодежь сначала занимаются сексом, потом парень спрашивает, как звать девушку, а она узнает, как зовут его.

- У нас почти так и получилось. Шел в комнату, попал в другую

- Хорошо получилось, - не стала уточнять Анна Карманова, в какую же комнату хотел попасть Виктор… Мне Клёпа как-то говорила, что ты хочешь стать режиссером, так ты им станешь. Если она сумела так экстравагантно с срежесировать нашу  встречу, то значит она верит, что из тебя тоже выйдет толк.

Жизнь после смерти

         Когда Вика очнулась после   действия успокоительного укола, она увидела перед собой заплаканную Лену.

- Что  стряслось? – обеспокоенно спросила Вика сестру.

- Ой, горе-то у меня, какое!  Девочка родилась крепкая, здоровенькая, а у меня молоко пропало. Малышка голодная, кричит благим матом, аж захлебывается, заходится от крика. Медсестра  рожок с искусственным питанием в рот ребенку сует, а она головой крутит и не берет соску.

- Плохи  твои дела…  -  прошептала Вика.

- Вот и я говорю, - обрадовалась Лена. – Плохо мне, а малышке моей совсем худо. От крика заходится.

- Ты уже повторяешься.

- Не сердись, это я от горя. Сестричка моя дорогая, - говорила, причитая, Елена. - Христом Богом прошу, помоги мне и ребенку, не дай умереть и другой невинной душе, покорми свою тезку грудью, пока медсестра не приучит к искусственному питанию. Я ведь назвала её в честь тебя Викторией. Глебу позвонила, он не против. Говорит: «Как назвала, так и будем называть дочку».

- Не напоминай мне про дочку. Мой-то ангелочек сразу на небо улетел. Неси ко мне кормить ребенка.

Плаксивое выражение мигом слетело с Елениного лица:

- Э, нет. У меня в палате тоже есть вторая кровать. Но туда никого не положат. Я же заплатила полностью за всю палату. Пойдем, пожалуйста, ты ко мне. Там до выписки из роддома и побудем вдвоем. Тьфу, ты, тьфу – втроем. Вещи твои я перенесу. Тебе будет спокойнее со мной – я же родной для тебя человек. Да и кормить Вику тебе там в моей палате будет сподручнее: как закричит, заплачет девочка, кушать запросит, тебе и бегать никуда не надо. Я передам мою крошечку в твое распоряжение. Не беспокойся, мы  с Глебом тебя отблагодарим.

Загоревшиеся было глаза Вики, погасли:

- Не томи ты мою душу грешную, не рви её на части и так дурно. Не надо мне никаких благодарностей. Накормить голодного, не важно, кто он, большой или маленький – святое дело. Пойдем к тебе в палату.

После кормления Вика-маленькая тут же и уснула, уткнувшись личиком в грудь Вики-старшей.

- Сестричка, - зашептала Лена, чтобы не разбудить ребенка. – Есть у меня к тебе ещё одна великая просьба. Нас скоро выпишут из роддома. Не поживешь ли ты  какое-то время у меня в квартире, у нас с Глебом, - поправилась Елена.

- Зачем мне это надо? – удивилась Вика.

- Мне это надо, вернее твое молоко малышке. В детской комнате Глеб установил не только колыбельку, но и кровать для взрослого – меня. Но нечем мне её кормить. – Лена закрыла лицо руками. Из глаз брызнули слезы. Ни к селу, ни к городу вспомнились слова римского императора Нерона, который любил  играть как актер роли в дворцовом театре «О, какой великий актер умирает!», когда заговорщики нанесли ему смертельный удар кинжалом. И  не было в его голосе страха.

Вика не знала ничего о сумбурных  мыслях сестры, ей снова стало жалко Лену.

- Ладно, поживу я у вас в детской комнате пока буду кормить ребенка. Может быть, и моя боль быстрее утихнет. Я помогу тебе, а Бог мне поможет.

- Поможет, - сказал Лена, а в голосе опять что-то зазвенело несуразное, как будто не она думала, а кто-то другой ей подсказывал ехидные, обидные для сестры слова:  «Как же, как же, дождешься от него милости. Никакой Бог тебе не поможет».

Жизнь  Виктории после роддома закрутилась как юла. Днем кормила Ленину дочку грудью, вечером с отцом маленькой Вики, Вика-большая играла Машу в «Эй, ты, здравствуй!». Выкраивала время между кормлением для занятий в доме детского творчества.  «Галактика РОЗ» расширилась до огромных космических  размеров. В театр  поэзии скоро для желающих попасть в него придется в очередь записываться. С популярностью Виктории Лучезарной в театре в ДК «Юность» росла популярность педагога Виктории Кармановой в театре поэзии.

Чем больше души вкладывала Вика Карманова в обделенных родительской лаской, в реальных детей-подростков, тем задушевнее становилась роль подростка-девочки в спектакле, в котором играла Лузчезарная. Её  она черпала от ребятишек, занимающихся изящной словесностью в театре поэзии. Росло количество поклонников и поклонниц у Виктории и в «Юности». Туда ходили теперь не только ребятишки из «Галактики РОЗ». Они приводили на Викины спектакли друзей и  подруг, родителей и знакомых.

И боль потихонечку исчезала из сердца Виктории. Но в глубине души время от времени покалывало, и Вика понимала – с этой болью придется ей жить всю оставшуюся жизнь.

Задумывалась о своей судьбе и Елена. Внешний лоск, видимое благополучие могли обмануть кого угодно, только не её саму. Она жила, как на вулкане. Вот-вот взорвется что-то внутри и вырвется наружу то, что долго и упорно скрывала Лена от других. И тогда под огнедышащей лавой погибнут все её мечты и планы. Елена чуть ли не произнесла сакраментальное: коварные планы. О вулкане напомнили и воспоминания о Глебе.

- Глеб – человек вулканической энергии к нашему с ним роману относился прохладно. Он всех девушек мерил по себе, по своему таланту и считал, что мой роман с театром не очень-то состоялся. Хотя внешне наши взаимоотношения казались обывателям,  находятся на высшем уровне. «Такой красивый роман, - вздыхали они с завистью – Голова к голове и чу – чу – чу…».

Глеб как-то спросил Лену: «Почему ты постоянно оглядываешься, когда мы гуляем с тобой по городу?».

- Смотрю на завистливые взгляды и понимаю, что наблюдать нас со стороны потрясающе красиво.

- Пусть завидуют, лишь бы не сглазили и мы не расстались вдруг некрасиво и вполне банально.

- Не дай, Бог, - перекрестилась Елена. – Я не хочу, чтобы у меня осталась только любовь к театру. Так почему же ты считаешь, что мой роман с театром не совсем состоялся.

- Ты естественна, органична, ты хороша на сцене. Но требуешь от себя больше, чем можешь дать зрителю. Когда ты кривляешься, а не играешь, мне так и хочется дать тебе по попке. Вика, та не играет, а живет на сцене.

- Ну и пусть. Зато меня любит такой талантливый человек, как ты. А Вика не понимает, что мир как чудесен, так и жесток. Она считает, что какой-то принц преподнесет ей себя, позвонив по телефону. Ей звонят парни, а не предлагают ей себя, свою руку и сердце, а спрашивают: «А, что я получу взамен от тебя?». Зачем ты согласился с ней играть в «Эй, ты, здравствуй!»

- Мир жесток, но и ты мне кажется, очень ожесточилась. Она стояла у окна, сгорбившись, и мне показалась такой маленькой и несчастной, что должно быть жалко её  станет и любому зрителю. Хотя Виктория – это Победа, но она дерзко ведет себя, потому, что чувствует свою беззащитность. А у тебя психология победителя заложена от рождения. И в кого ты удалась такая? Вика живет театром и для театра.

- Ты считаешь меня чужим?

- Не придирайся, я оговорилась. Пожертвовала своим талантом для твоего гения. Ты настолько тонко организован, настолько чувствителен, что иногда мне кажется, что мужчина не должен   быть таким. А иногда ты холоден и бездушен и совсем меня не любишь.

Елена всхлипнула, и Глеб похлопал её по плечу:

- Успокойся, моя дорогая, я тебя люблю.

- Я тебе верю, Глеб. Какая великая правда заложена в поговорке: «Мужчины любят глазами, а женщины ушами». Ты талантливый актер, гениальный актер, но живешь точно во сне и веришь в свои сны. Ты реалист на сцене и романтик в повседневной жизни.

- Нет, Лена, нельзя быть прагматиком на сцене. Спектакль требует работу души не только актера, но и зрителя. Это он, его величество зритель, должен разобраться в замысле режиссера, докопаться до истины.

- А как тебе нравится режиссер Виктор Лозин, твой брат?

- Виктор мой брат и нравится он мне или не нравится,  делу не мешает. Он всё равно останется моим братом. А режиссера Виктора Лозина я не знаю.

- Не дай Бог, если он узнает про твое отношение к нему. Виктор в отличие от тебя не только жесток, но и злопамятен.

-  А я не злопамятный, но злой и память у меня хорошая, - пошутил Глеб.

Елена задумалась: «Не так уж Глеб прост,  как мне кажется. Я долго и упорно подбираюсь к воротам рая, а он возьмет и захлопнет, когда-нибудь их перед самым моим носом. На вид же такой благородный, настоящий джентльмен. На сцене носит фрак так изящно и с таким достоинством, что ни один англичанин не сможет носить его так, как Глеб. Что же, поживем, увидим. Ху есть ху, как говорят те же англичане. Кто есть кто.

Витя на распутье

Елена, отвернув лампу в противоположную сторону от диванчика, чтобы свет не мешал ей спокойно, не торопясь одеваться молчала.

- Всё сказано, всё сделано, - думала она, и вопрос Виктора застал её  врасплох.

- А ты не боишься, что произойдет с тобой, если Глеб узнает про нашу сделку?

- Не надо даже пытаться меня шантажировать, дружок, - обрезала его резко Лена. – Какая же это сделка. Это твоя мерзкая проделка. Ты мне подсыпал в шампанское клофелин и потом сонную  и беспомощную изнасиловал меня. Когда на тебя ополчаться Вика, Анна Андреевна и Глеб, то от тебя полетят в разные стороны пух и перья, петух ты гамбургский. Не забудь, раненый зверь очень опасен, мой друг, так не буди во мне зверя и помалкивай в тряпочку.

- Ты не любишь Глеба, а желаешь только использовать его влияние, популярность для своей корысти.

- Я не должна любить без разбора всех актеров нашего театра. Я только  буду уважать своих профессиональных партнеров за их мастерство. Ведь искусство рождается тогда, когда мастерство достигает совершенства.

- Я вижу, что ты уже достигла совершенства во многом. Искусно  плетешь интриги, шагаешь к славе по трупам.

- Что-то на кладбище я не видела свежевырытых могил для усопших актеров театра ДК «Юность». И не думай, что эпоха интриганов умрет сразу же вместе со мной. Она только начинается эта эпоха. Неужели ты такой умный и расчетливый человек не видишь, что на дворе идет двадцать первый век, третье тысячелетие наступило.

- Говорить красивые слова это ещё не добродетель. Знаешь, кто сказал: «Труд делает честь и мужчине и женщине, но рождение детей и воспитание ребенка приносит ей более высокий и светлый титул – мать».

- Я не читаю труды великих гуманистов и не знаю фамилию человека, сказавшего это.

- Фамилию этого «гуманиста» ты слышала – Гитлер.

- Я  похожа скорее на Еву Браун, чем на Гитлера и помню другое его высказывание, не менее значительное, чем привел его ты: «Масса  - это женщина, а женщина любит силу».

- Не согласен, - возразил Витя Елене. –

                       Если сильный может статься

Всех заставишь ты бояться

Только силой вот любить

Не сумеешь принудить.

Елена не стала спорить. Мельком взглянула на циферблат часиков, вздохнула:

- Мне пора. Чао, бамбино! Твои угрозы пролетят мимо, как тополиный пух, не причинив мне вреда. Может быть, чихнуть кого-то заставит, летящий по воздуху пух, а тополь никогда ни на какой чих не ответит: «здравствуй, на здоровье».

Виктор засуетился:

- Говорил же мне дед, что у него в войну было железное правило от страха – рыть окоп поглубже, тогда никакой немецкий танк, хоть тигр, хоть пантера не страшны. Увидит немецкий танкист советского бойца в окопе, проутюжит гусеницами бруствер и попрется дальше прорывать нашу оборону.

- Не поняв, что из-за глубокого окопа он не раздавил меня как букашку, - торжествовал дед. – Я выползу из под комьев земли, встряхнусь, как собака, вылезшая из воды на сушу, потом поворачиваюсь в ту сторону, куда направился танк, да как шандарахну ему вслед противотанковой гранатой. Всё бой выиграл я, а танк подбит и горит, синим пламенем с черным вонючим дымком.

Вспомнив совет деда, Виктор неоднократно применял его и в мирной практике, помня.

- Прежде, чем кого-то атаковать, приготовься к атаке, защити свой тыл, вырой сзади себя окопчик поглубже.

Виктор позвонил Виктории. Не отвечает.

- Бес с тобой, золотая рыбка, - возмутился он. – Праведницу из себя строишь, уж мне Ленка рассказывала какая ты праведница. Специально пошла в секцию восточных единоборств, чтобы суставы разработать так, чтобы любая коза и камасутры не  только поза  «Лотоса» тебе была нипочем.

Он вспомнил дивный вечер. Как хорошо им было тогда. Виктор никогда не забудет закрытые глаза Вики и блаженную улыбку блуждавшую по её лицу. Оказывается, как красиво можно улыбаться с закрытыми глазами.

-  выдержки из дневника теперь ленка призналась, она сочинила сама.

Воспоминания его расслабили, злость куда0то улетучилась и Виктор засомневался:

- А, может сестра оговаривает  Вику. Сама же признается, что сочинять-то она очень хорошо умеет – на ходу подметки рвет.

Жалко, что Вика не отвечает. Виктор вспомнил, как однажды она тоже не отвечала слишком долго и вдруг взяла трубку мобильника:

- Я в парикмахерской.

- Хочешь стать красивой? – спросил он.

- Педикюр это не только красиво, но и массаж.

- Это из другой оперы, - сказал он. – Приходи вечером ко мне. Массаж будет классный.

И она пришла к нему. А оказывается, что она приходила по вечерам не только к нему, и Виктор набрал номер телефона, но не Виктории, а Анны Андреевны.

-  Я вас внимательно слушаю, - бархатным хорошо поставленным голосом ответила она.

- Хочу встретиться с вами не в театре, а где-нибудь в кафе.

Заказав по чашечке кофе, проговорили больше часа. Виктора волновала его дальнейшая судьба.

- Актер из меня, говорят никудышный,  - жаловался Виктор Анне Кармановой. – не воспринимают меня  и как режиссера. Что же делать-то мне?

- Ты, Витя, хваткий парень. Попробуй шоу-бизнес. Займись посерьезней летними гастролями, по приглашай известных стареющих столичных гастролеров. Сбор будет хорош, но затухающие звёзды сговорчивее. Уступают, не запрашивают слишком высокие гонорары.

- Да я слышал по телику, как бывшая кинозвезда мечется: «Где бы мне найти режиссера, который бы пригласил меня сыграть роль». Если антрепризу будет играть она, то сбор от гастролей будет действительно хорошо… Как же мне работать в самом театре?

- Не паникуй, если проявишь коммерческую жилку, то мой пенсионный возраст уже не за горами. Станешь вместо меня директором, а мне и в бухгалтерии будет сладко считать честно заработанные нами деньги.

Анна  нажала особо на слова нами. Проект, предложенный директором, выглядел заманчиво, но он не собирался показать директору, что его данный расклад не устраивает. Поэтому Виктор сказал:

- При катаклизме честным быть не выгодно.

- Из-за таких мыслителей и рождается негативный образ российских бизнесменов. Ими движет только жажда наживы, деньги зарабатывают  нечестными махинациями и жульничеством.

- Нет, Анечка, негативный образ российского бизнесмена… Недавно Сергей Полонский заявил при тележурналисте, а он с удовольствием зафиксировал его пассаж на телекамеру: «У кого нет миллиарда, пусть идет в ж…». Вот нет доверия к бизнесменам у наших граждан. Я думаю мы с тобой, Анюта,  - тут Виктор обнял директора, - будем действовать поскромнее. Есть такое понятие – коммерческая тайна. За таким красивым названием и скрывают свои аппетиты акулы капитализма.

- Пригласи официанта, Витенька, - расчувствовалась из-за галантного обхождения Анна. – Давай немного выпьем. У меня дома никого нет, а холодильник набит всякой всячиной. Хочу расслабиться. Рассчитаюсь за кофе и закажу такси. Согласен?

Виктор не возражал. Не может он отказать и не согласиться, если женщина просит.

Ты меня породила, сама и добьешь

В этот день Виктория Лучезарная появилась часа на два до начала спектакля. Со своей мамой у неё были натянутые отношения, Анна Антоновна избегала общения с дочерью. Она считала обе трагические ситуации Виктории: разрыв с любимым человеком и рождение мертвого ребенка, двумя мощными ударами судьбы для себя.

- Нагуляла девка ребёночка, мне ничего не сказала, скрывалась до родов у отца, а не у меня искала защиты, вот Бог и наказал – выкидыш получился, - сетовала про себя, а иногда и вслух высказывала свое горькое восприятие драматических событий с Викой.

- Хорошо, что Лена не подвела. И замуж вышла и дочку родила, а мне внучечку подарила. Теперь я бабушка, - радовалась Анна. – А, что   свою дочь  в честь своего отца назвала, так это её дело. Мой бывший муж какой бы он ни был – отец моих детей. Мне немного обидно, что Елена дочку Аней не назвала, так дело молодое. Ещё не одного ребенка родит с хорошим-то мужем.

Вика мать в театре не застала. Она после какого-то телефонного звонка  отправилась на деловую встречу, предупредив, что в театр уже не вернется. Хотя чего и предупреждать-то было. Она всегда на вечерние спектакли не оставалась. Они начинались после окончания рабочего дня, после  18 часов. А Анна после традиционного третьего радиосигнала вставала из директорского кресла и уезжала на служебной машине домой.

Зная мамину привычку, Виктория подъехала к дому Анны Кармановой, но не уселась на лавочку поджидать мать, а прогуливалась во дворе, по скверику.

Оттуда и увидела подъехавшее к маминому подъезду такси. У Вики защемило сердце. Из такси вышли двое: мама и мужчина.

- Что-то знакомая фигура, - подумала Виктория. Она очень хотела ошибиться, что это приехал не Виктор, но когда он повернулся к рассчитывающейся с водителем Анне, внутри всё оборвалось.

Виктор взял Анну за руку, притянул мать к груди и нежно поцеловал. Перед глазами Вики поплыл туман, по щеке побежала горячая капелька, сорвавшись с подбородка  на кофточку.

- Она назло мне закрутила роман с Виктором, - пронеслось в голове Вики. Подсознательно  она понимала, что Виктор стал её первым мужчиной, но не хотела признаться себе в этом.

- А он-то мой единственный и желанный – хорош гусь. Он обыкновенный ловелас, хуже того – альфонс, - переключила  Вика свой гнев на Витю. Вот чего он не хотел, видеться со мной на людях, боялся, что мама узнает о его ухаживаниях за мной. Подлец, негодяй. К любовнице мамаше присоединил вторую любовницу, её глупую доченьку. А я-то считала, что мама может пожертвовать  собой  ради меня… Она разрушила наши отношения с Виктором, отбила у своей дочери парня.

  Сгорбившись в три погибели, Вика побрела к автобусной остановке. Переживания о разбитой,  вдребезги  разбитой любви, не должны помешать ей, сыграть роль счастливой, но самое главное и горячо  любимой девушки.

- Виктор и не любил-то меня, да и маму не любит. Он сожительствует с ней, потому что она директор театра. Вот почему Витя стал ни с того ни с чего помощником режиссера. Бурин бы, будь его воля, взял бы к себе помощником Валеру Машкова. Евгений Васильевич давно предлагал его кандидатуру маме. Да вот сладкая парочка сделала всё по-своему. Парочка: баран да ярочка.

Вика засмеялась, но не благостно, а истерично. Она и раньше называла Витю бараном, считая, что он не понимает её глубоких чувств к нему.

- Всё-то Витенька понимал, поочередно обслуживая сексуально, то дочь, то маму и хотел сыграть роль, хотя бы для окружающих их людей заботливого папочку. Лицемер, - возмущалась Вика, а потом вспомнила ещё одну неприятную деталь.

- Давай дружить, - предложил ей как-то вместо ожидаемого признания в любви Виктор и пошутил, как казалось ей тогда. – Друзей не убивают.

С Викторией опять чуть ли не случилась истерика:

- Они раздавили, растоптали мою любовь. Витя меня готовил исподволь, а вдруг я узнаю про их половую близость, их любовные отношения. Он говорил: «Двое: мужчина и женщина не идут по ровной жизненной дороге. Они всегда, как на качелях. Борются за лидерство, первенство и если у них нет слаженных действий, то красивое качание прекратится. Движения начнут чахнуть и качели как бы зависнут в воздухе. А если нет движения – это смерть. Смерть в их любовных отношениях. Хорошо если когда-то близкие люди мирно разойдутся и не станут врагами. «Ты холодный и расчетливый циник, Витя. Как хороший шахматист просчитываешь ходы. В твоей шахматной партии я не королева. Ты предложил мне роль другой очень важной фигуры – пешки».

Виктора  в это время в разобранной постели с нетерпением поджидала  Анна:

- Ну, что ты там так долго намываешься? – громко говорила она. – Сполоснулся бы чуть-чуть и лети соколом  в моё гнездышко. Ты знаешь, когда ты меня целовал у подъезда, мне показалось, что в кустарнике скверика стоит моя Вика.

Виктор в то время ловил ртом струйки душа и чуть не захлебнулся, услышав, что Вика могла видеть, как они миловались перед домом.

- Этого ещё не хватало. Неужели Вика следит за мной. Если она узнает про наш любовный треугольник: я, она, её мама, то мне  не здобровать. Хорошо, что Ленка родила дочку и не проболтается никому о нашей близости с ней. А то бы вообще мне хана. Брат думает, что это его  дочь, а если узнает, что я к этому приложил…ся. Но рассказать мужу про свою измену с братом не в Ленкиных интересах.

- Ты сегодня был какой-то вялый, Витя, - сказала на прощание Анна Карманова.

По законам шоу-бизнеса

- Что-то Витя стал шибко энергичным, - размышляла Лена. – Активно занялся шоу-бизнесом, неутомимо перемещается по городам и весям страны, как будто ему задницу скипидаром намазали. Пригласил в Ворожейск Михаила Задорнова – от юмористов хоть и морщится, но особо популярных ещё слушают. Ирину Аллегрову поклонники и поклонницы шальной императрицы не отпускали со сцены с полчаса. Такого в провинциальном городишке не было давно. Такой шум и гам стоял при посещении «Юности» Борисом Ельциным, когда звезды и звёздочки шоу-бизнеса выступая, призывали голосовать за президентов не умом, а сердцем. Умом Россию не понять, в неё нужно только верить.

Лена немного устала после репетиции и её занесло не в ту сторону:

- Пусть политикой занимаются партийные функционеры. А наше дело бабье – что мужики скажут. Скажут: «Елена, нам для статистики в местном отделении партии нужны три женщины. Две уже есть, будешь третьей?» и я тогда не откажусь. А пока пусть сами упражняются в красноречии. Витя понял, что власть ему далась, хоть и должность пока маленькая, чтобы деньги делать, а не надувать от важности щеки. Мне бухгалтерша уже намекнула, какой куш сорвал новоявленный менеджер шоу-бизнеса. Надо не отдаляться от него на слишком большое расстояние. Авось ещё раз пригодится. От щедрой мамаши денег никогда мне не дождаться. Ведь её внучкой дорожу, могла бы раскошелиться немного, но гордые, зря не назвала дочку Аней. Не долго, тебе милочка,  придется задирать. Я тебе много крови попорчу.

Елена позвонила Анне Антоновне:

- Милая моя, родная мама. Что-то давно мы с тобой не виделись. Ты не против, если я нанесу визит  вежливости? Не беспокойся, я приду к тебе домой не с Глебом. Ему вечно некогда. Позволь ему так он в театре,  и ночевать будет, а иногда жить играючи, а не жить для игры актерской. Будь она неладна.

- Неправда, он тебя любит.

- Он любит придуманный им мир. Когда он играет со мной на сцене любовь и мне кажется, что я ему нравлюсь, что он меня любит. Приходя домой он, бросает все и занимается только с дочкой: нянчит, купает, стирает пеленки, поет колыбельную.

- Так тебе надо не грустить, а радоваться. О таком заботливом муже многие женщины могут только мечтать. А ты, я вижу, очень хорошо устроилась с Глебом, с жиру бесишься.

- С рождением ребенка возросли расходы,  а ты получаешь приличные доходы от шоу-бизнеса Виктора, могла бы немного поделиться и с Глебом. Он ведь родной брат Виктора. Да и мне немного деньжат подкинуть не мешало бы. Я уже сказала, что с рождением твой внучки расходы моей семьи резко возросли, а доходы нет. Вот финансы и поют романсы. Я не гордая и возьму любыми деньгами, не только российскими. Возьму хоть еврейскими, хоть бакинскими, мне без разницы.

- Ты случаем не заболела, Лена? – поинтересовалась Анна. – Я тебя не пойму, какие еврейские и бакинские деньги.

- Ах, маман, вы отстали от бега времени, - дурашливо, подразнивая мать, сказала  Елена.  – Так продвинутые шоумены называют валюту: еврейские – евро, бакинские – баксы.  Но это уже не телефонный разговор. Нас может быть подслушивают сотрудники уругвайской разведки. Конец связи, я выезжаю  к тебе.

Анна Антоновна встретила дочь без особой радости, подозрительно косясь на нее, пригласила на кухню:

-  Чай, кофе?

- Кофе, можно было бы и покрепче, но слишком серьезный разговор предстоит нам. Расслабляться нельзя. Ты не обидишься, если я, не рассусоливая, сразу приступлю к делу.

- Валяй, коли ты такая деловая колбаса.

Лена, чтобы сбить немного спеси с матери, мелкими глоточками, манерно оттопырив мизинчик в сторону, с хорошо отполированным ногтем, покрытым лаком перламутрового цвета с вкрапленными сверкающими блестками, не спеша выпила коричневую жижу из чашки, поставив её на стол выдохнула:

- Кайф!

Анна Антоновна, уже было, занервничав, облегченно вздохнула:

- Приступим к делу?

- Да, - сказала Елена. – Ты уверена, мама, что поставила на кон ту карту?

- Что ты имеешь ввиду?

- Витю, мама, Витю. Ты как директор дворца культуры действуешь абсолютно правильно. Зарабатывать деньги репертуаром, состоящим из детских и классических спектаклей в наше время театру невозможно. Нужны блистательные программы столичного шоу-бизнеса. Виктор на этом поприще хорошо показал себя. Вот, где раскрылся его истинный талант. Он уже со столичными звездами пускает для заполнения пауз, как прокладку между знаменитыми актерами и актрисами нашу талантливую молодежь. Но, ты уверена в надежности Виктора? Я ему ни грош не верю. Как только ты раскрутишь его в шоу-бизнесе, он покинет твою тихую гавань и отправится в дальнее плавание. «Юность», её концертный зал, её сцена  ему будут не нужны. Зачем отдавать половину выручки от гастролеров директору ДК «Юность» Анне Кармановой, когда можно платить  только за аренду зала любого дворца культуры, их в Ворожейске ещё пять, она в его на один день для гастролей, а всю оставшуюся выручку огребать самому.

- Несешь ты абсолютную чушь,  доченька, - самодовольным голосом возразила Елене Анна Антоновна. Ты просто не знаешь Виктора. Он не такой. Виктор многим обязан мне, и совесть никогда не позволит ему сделать мне какую-то пакость.

- Мама, ты как всякая влюбленная женщина бальзаковского возраста в молодого Жигало не видишь, или не хочешь видеть его реальное лицо, его мордуленцию, харю его. Тебе  только кажется, что Витя лезет к тебе под одеяло если не из-за  любви, то хотя бы из-за благодарности за твои прошлые заслуги в продвижении его по карьерной лестнице. Ты ему веришь, а он уже обманывает тебя в самом светлом для тебя – в любви. Он изменяет тебе, в этом нет сомнения. Но самое главное знаешь с кем?

- С кем? -   пролепетала Анна Антоновна.

- С Викторией.

- Не может быть? – сказала машинально мать, а у самой стучало в мозгу: «Может, может».

Новые впечатления

Неожиданно Вике позвонила Нина.

- Я так хочу посмотреть как ты кормишь малышку грудью. Думаю, твоя сестра  Лена  не будет возражать, что в детскую приду я, твой лучшая подруга.

-  Приходи, - сказала Виктория. – И мне расскажешь  твои новости. Давно мы с тобой не виделись.

После кормления Вики-девочки, восхищения и сюсюканья Нины  с малышкой полилась задушевная беседа.

- Как поживает твой Вася? Всё у вас с ним в порядке? – спросила Нину Вика.

- Он стал качком, стал принимать какие-то таблетки. От них мышечная масса быстро увеличивается, да только  не там, где мне очень хотелось бы, чтобы  оно там увеличилось. Таблетки на то влияют очень отрицательно. Мышцы там можно сказать не только не увеличились, а атрофировались. И Василий увял тоже. С расстройства от бессилия бесится. Решил общаться со своими героями и меня затягивает заняться групповухой.

-    Ха – ха – ха, - засмеялась Вика. – «чер» - по-немецки – чемодан, хозяин. Значит, он желает стать господином свиней. А говорила, что он кобель. Он оказывается боров.

- Свинг, по-английски, кратковременный, взаимосогласованный  обмен сексуальными партнерами. Он не соответствует строгим нормам общественной морали. Но  в ролевом поведении пары не считается, что свинг является сексуальным извращением… Адепты свинга утверждают, что излишняя сексуальная активность не подрывает доверия между постоянными партнерами, исключает случайные контакты, а значит, риск заразится венерической болезнью. Корни свинга уходят в глубокую древность, когда во многих общинах смена партнера по нескольку раз за ночь, являлась нормой жизни.

- Как же твой Вася относится к тому, что на его глазах ты отдаешься другому мужчине?

- Так в это время его ублажает другая женщина.

- Ты же сказала, что он…

- Когда женщина делает мужчине эротический массаж, он сладострастно мычит. Заводят его и порнофильмы, особенно сцены, когда актрисы-красотки ласкают друг друга. Видимо при уменьшении мужских гормон,  увеличивается количество женских. К тому же Вася же не евнух. Я недавно по телику смотрела исторический фильм…

- Никогда не думала, Нина, что ты историей интересуешься?

- Так там рассказывали про дворец китайского императора, в котором он содержал почти шестьсот наложниц. Представляешь, каким извергом был этот император, как издевался над женщинами. Ведь если он в каждую ночь приглашал в свою опочивальню по одной жене, то любая из них могла почувствовать негу в постели с мужчиной раз в два года. Поэтому и не мудрено, что наложницы стали изменять императору. Он-то думал, что если в прислуге только евнухи, так застрахован от прелюбодейства. Но и у евнухов остается тяга к противоположному полу и при желании пусть и не совсем полноценный половой акт могут совершить. Все наложницы и изменяли императору с прислугой из евнухов. Когда императору его тайные соглядатаи сообщили об оргиях в гареме, то он, вот ведь какой деспот и зверь, велел всех своих жен казнить. Вскоре за свою жестокость был наказан. Сначала молния попала во дворец. Выложил он напоминающий иероглиф кунь. Я запомнила даже, как он пишется, рисуется. Вертикальную черту пересекают две горизонтальные: одна пошире снизу, другая черточка поуже – по середине. Дворец сгорел дотла, а потом тяжело заболел и умер император.

- Вот это да, - удивилась Вика.

– Я тебе хотела предложить сходить вместе со мной и Васей  в сауну. Вася обожает эротические игры, когда в них участвуют две женщины и один мужчина. Но если ты придешь не одна, то Вася любит, когда пары меняются по нескольку раз за встречу партнерами.

- Спасибо, Нина, но такой секс не для меня. Я не смогу вот так у кого-то на глазах предаваться любовным утехам.

- Мое дело предложить, твое отказаться, - вздохнула Нина. – Пока, пока. Я ушла.

У крыльца её встретила Елена:

- Я слышала, как ты соблазняла, как змей-искуситель, мою сестру.  В последнее время я что-то стала холодна   к Глебу. Если ты не возражаешь, я хотела бы побултыхаться в бассейне после сауны, принять контрастный душ после горячего холодный, в общем встряхнуться.

- Разве Глеб согласится пойти в сауну к свингерам?

- Да ни за что. Но разве пары свингеров заглядывают в паспорт, чтобы посмотреть штамп. Они же разглядывают у друг друга совсем другие знаки, скрепляющие их желание покрепче печати ЗАГСа.

- Хорошо. Вася как раз и хотел для начала один разговеться с двумя женщинами. По их обоюдному согласию. Ты же согласна?

- А если я приду не одна, не с Глебом?  Вы пустите нас на свой праздник души и тела?

- Лишь бы твой любовник не устроил сцену ревности, когда ты будешь с Васей забавляться, и не сердится на меня, когда я буду играть твою роль, исполнять вместо тебя обязанность для твоего любовника.

- Хорошо, - сказал Елена и, крепко обняв Нину, расцеловала её. – Заранее тебя благодарю.

 

Капелька дегтя

Возле Дворца бракосочетания Ворожейска  по пятницам и субботам столпотворение. Молодые пары – женихи и невесты выбирают эти дни не для своего удобства. Они-то положенные им по закону три свободных  дня могут взять в любые даже в будние дни недели. Гостям же побывать на свадьбе у своих друзей и подруг удобнее, конечно же, в обычные выходные.

В пятницу, проходя мимо предпраздничной суеты у ЗАГСа, прохожие свернули в соседний двор. Вот тебе на: никуда не деется и во дворе от молодоженов. Около подъезда Елены удлиненный, вытянутый как такса, свадебный, сверкающий черной лакированной краской – лимузин. На капоте два символических обручальных золотых кольца соединились, переплелись вместе.

Шафер в моднячем новеньком  с иголочки костюме песочного цвета, помогал свидетельнице украшать кадиллак разноцветными лентами.

Дверь подъезда распахнулась, и жених Глеб Лозин в черном костюме вывел невесту – Елену, в пышном, белом подвенечном платье и свадебной фате, бережно держа её под руку, на улицу. Сзади  шумно переговариваясь, высыпали гости и засуетились около автомобиля, помогая, а может быть и, мешая шаферу, закрепить на лимузине цветочки.

Мимо них прошли отец и дочь, которые к праздничной компании никакого отношения не имели – просто прохожие. Дочка, с завистью поглядывая на нарядную невесту, длиннющий лимузин,  грустно вздохнула:

- Видишь, папочка, как люди свадьбу играют? С большим шиком и размахом.

Гости же щелкали фотоаппаратами, сверкали бликами огнем вспышки – всем хотелось запечатлеть себя рядом с молодоженами и на фоне суперавтомобилем или просто в обнимку с друг другом.

На кой ляд взглянула Вика тогда на тротуар у припаркованного к нему лимузина? Не поймет до сих пор. Но, что поделаешь, если пытливый взгляд Вики, независимо от её сознания, фиксирует всё: комическое и трагическое, радостное и неприятное, критическое и объективное.

На тротуаре рядом со сверкающим, праздничным лимузином стоял… контейнер с мусором. Контейнер дворники нагрузили на совесть доверху с «шапкой». А, что и в «шапку» не поместилось, свалилось на тротуарную плитку.

У Вики настроение испортилось: как будто в бочку сладкого, янтарного, ароматного меда невзначай положил кто-то пусть и маленькую ложку, но дегтя. Рядом стояли контейнер и свадебная машина, а ведь лимузин, мог бы отъехать на десять метров  вперед или назад.

Неужели из-за радостной эйфории никто из свадебных гостей не заметил эту капельку дегтя? Неужели никому не режет глаз это вопиющее несоответствие: невеста в свадебной фате рядом с мусорным бачком, праздничный автомобиль по соседству с ошметками бытовых отходов.

Появилась в голове ещё более страшная мысль,  которая до конца сбила с Вики радость за молодоженов: они-то уж точно никого и ничего кроме друг друга не видят. А может быть, это людское равнодушие: я вижу лишь то, что только мне нужно, а то, что меня не касается, я или не  вижу, а если вижу, то всё равно не хочу это видеть!

Пока она ошалело обдумывала ситуацию, гости со дворика перешли улицу и очутились перед дворцом торжеств, а лимузин со счастливыми молодоженами уехал ещё раньше. Ушли и случайные прохожие. Дочка продолжала обиженно выговаривать папочке как надо, или как не надо, играть свадьбы. Никто не заметил эту маленькую капельку дегтя, которую заметила она.

А может быть и, слава Богу!

Новые роли без репетиции

Елена решила пригласить в баню к Васе и Нине Виктора. Пора потихоньку использовать его успехи в бизнесе лично для себя.

Она решила использовать Виктора в темную,  пригласить просто, попариться в баньке,  помыться и посидеть с хорошей компанией в предбаннике, попить холодного пивка.

Подробности программы вечера у свингеров он может узнать у хозяина сауны – Васи.

Витя на удивление согласился пойти в компанию с Еленой без лишних вопросов. У него давно натянутые отношения с Викторией. В последнее время охладела к нему и Анна Карманова. Смотрит исподлобья, разговаривает сухо, сугубо официально. Холодом веет при мимолетных встречах в театре. О встречах вне его даже не заикается.

Он готов идти в любую компанию, а тут ни с того ни с чего Ленка в баню приглашает.

- Почему, когда я согласился, она вдруг солененький анекдотец мне рассказала? – думал Витя. – Обычно их слушать любят, а тут сама сподобилась.

- Собрались три мужика, - начала рассказывать Лена. – и стали расспрашивать: «Кто какой тип женщин любит и почему». Первый признался, что любит молоденьких девушек: «Они так прекрасны и неискушенны. Для них всё в  новинку. Всему восторгаются». Второй сказал, что любит опытных, прошедших огни и воды женщин: «С ними никаких проблем, только подчиняйся её желаниям, исполняй её прихоти и всё пойдет, как по маслу. Даже, если чего-то не знаешь и не умеешь, то она научит тебя сама всему». А третий подождал, когда утихли эмоции и изрёк: «Мне нравятся пожилые женщины». «Почему? Почему?», - недоумевали его друзья. Он же им спокойно объяснил причину: «Они с такой необыкновенной страстью предаются любви, потому так как может быть думают, что это их последняя интимная  встреча с мужчиной».

Виктор и виду не подал, что понимает, куда клонит Елена. Ему не хотелось её разозлить, худой мир лучше доброй ссоры.

- Да чего же в ней столько много желчи. Первая девушка – это Вика, вторая опытная женщина – это она сама,  а третья, конечно же, их мать. Это-то Аня, по её мнению, очень пожилая женщина.

Василий пожал Виктору руку, похлопав по плечу,  назвал свое имя. Лену поцеловал сначала в щечку, потом обнял, и долгий поцелуй замкнул уста Елены, поэтому и она обняла Васю и одной рукой стала поглаживать его бычий затылок, чтобы пауза не казалась такой долгой для Вити и Нины. Только зря беспокоилась  Елена о правилах этикета.

Нина впилась ярко накрашенным ртом, как минога-прилипала в его аквариуме, в Витины губы. Он любил и сам целоваться взасос и если рука Елены трепала бычий затылок Васи, то он, видя, что никто не следит за его действиями, оглаживал спину Нины; скользнув ладонями по попке, хотел было Нину приподнять, но вовремя опомнился, и чуть ли не насильно прервал объятия потенциальной сексуальной партнерши: делу время – потехе час. Нужно спокойно дождаться, когда этот час настанет и тогда и проявлять свой пыл.

Потенциальной партнершей Виктор считал любую понравившуюся девушку или женщину, а об  истинных намерениях «семейной» пары принимающей стороны не знал.

У Виктора выползли глаза из орбит,  когда  он увидел в огромной раздевалке сауны в белом халатике врача медсестру из роддома. Витя с Глебом забирали из роддома Елену с новорожденной девочкой и это медсестра, звали ее, кажется Галина. Точно, Галя, вынесла девочку, завернутую в одеяло к ним. Он помнит, что на пластиковой карте, прикрепленной «крокодильчиком» к нагрудному карману халата, было написано  крупными буквами  имя медсестры: Галина.

Виктор мельком, боковым зрением взглянул на лицо Елены, на нём отражался страх, ужас, но Лена, профессиональная актриса быстро справилась с собой, и ехидная улыбочка прикрыла её истинное состояние, и холодный металлический блеск засверкал в глазах. Теперь у Виктора  удивление сменилось тревогой:

- Куда заманила меня Лена,  какую подлость замыслила она против меня? – беспокойно думал Виктор.

Их озабоченность Галина, кажется, понимала и обратилась к хозяину дома:

- Василий Матвеевич, объясните гостям сами ваши правила.

- Да, чего тут объяснять, - сказал самодовольно Вася. – Галина проводит медосмотр не только моим гостям, но осматривает и нас самих. Это в наших же интересах делает, кому хочется подцепить заразу. Как говорится, все болезни от нервов, а венерические от удовольствия. Я первый иду проверяться.

У Виктора после объяснения отлегло от сердца. Ленке клубнички захотелось.

- Но зачем меня пригласила?  Видимо формула сегодняшнего заезда – дважды два, а так бы не пригласила не нужного свидетеля. Видимо  считает, что крепко сижу у неё на крючке.

Лена, хоть она и справилась с мандражом, но ничего хорошего встреча с Галиной ей не сулила.

Галочка с нежной ангельской улыбочкой уже пыталась её шантажировать. Но знакомая  Лены с управления здравоохранения дала  обнаглевшей нахалке достойный отпор. По приказу чиновницы у медсестры провели ревизию по использованию наркосодержащих лекарств и обнаружили  крупное хищение и другие злоупотребления по недостаче наркотиков были главным козырем Лены против шантажистки медсестры и вот она  кажется  сама залезла в расставленный капкан. А может быть, нервишки расшатались? Тогда, предложенная Ниной забава, снимет с неё стресс.

Вася вышел из кабинета медсестры.

- Командир приказала, что первым после меня будут проверяться  женщины. Нина, ты проходи вперед, а ты Елена за Ниной следом.

Предчувствия, что для неё расставлены капканы у Елены после предложенной гостям медицинской проверки, только усилились. Капканы уже стоят, зона охоты на матерую хищницу волчицу обнесена красными флажками, эту зловещую черту волки редко осмеливаются пересечь для своего же спасения. Егеря расставлены по  номерам на расстоянии ружейного выстрела друг от друга  и обложенная со всех сторон хищница никуда не денется.  Умелые егеря и вольные стрелки завершают азартную экстремально-опасную игру – охоту до логического убийственного конца.

Но в изворотливом мозгу  Елены уже вызревала радикальная мысль:

- Загонщики и охотники на волков не знают про жизнестойкость лисицы. Она, попав в капкан, стремится вырваться на свободу и, если испробовав все способы, поймет, что другого выхода нет, применяет крайнюю  меру  для защиты своей жизни и свободы – перегрызает ногу, попавшую в капкан.

Уйти, не прибегая к унизительной проверке, ни Лена, ни Витя   не могли. Это сразу бросит на них тень людей, скрывающих свою нехорошую заразную  венерическую болезнь. А сплетня и молва о наличии у них такой болезни пострашнее, чаем сама болезнь.

Сияющее лицо Нины, вышедшей после осмотра в гинекологическом кресле, усилила уверенность Лены. Делай, что должно и будь, что будет.

Но в кабинете у медсестры она снова почувствовала тревогу, а вопрос Гали и вовсе поверг её в шок.

- С кем, кроме мужа вы вступали в недавнее время в половую связь?

- Какое твое дело? Ты сделала свою работу, провела осмотр и на этом твоя миссия закончена.

- Вы не правы,  Елена Викторовна. Я в клубе свингеров работаю по совместительству, а в основное время я работаю в муниципальной больнице. А клятва медицинского работника не позволяет мне скрывать от врачей кожно-венерологического диспансера  ваше заболевание. А им до всего бывает дело. И вам придется отвечать на вопросы врачей кожно-венеролгического диспансера, точно на такие же, которые когда-то отвечали советские туристы при выезде за границу и записывали в анкеты свои ответы: «Не был, не  состоял, нет, не нарушал». Вы же и были, и состояли…

- А нарушать за приличные деньги эту клятву в роддоме вы же спокойно могли?..

Галина не стала спорить с Леной. Пациенты часто возмущаются черными правдивыми словами врачей. На чужой роток не накинешь платок:

- Вы свободны, -  спокойно и холодно попросила медсестра Лену выйти из кабинета и добавила, - пригласите следующего на осмотр.

Виктору излишне было напоминать об его очереди. Никого кроме него не осмотренных в их компании не было. Галина, осмотрев Виктора, задала ему вопрос более прямолинейнее и жестче, чем Елене:

-  Вы состояли в половой связи с женой вашего брата?

Ответ Виктора был точно таким же, как и у Лены, только повежливее:

-  Какое ваше дело? Почему вас интересует моя личная интимная жизнь?

- Ваша интимная жизнь остается личной до тех пор, пока вы здоровы. Но, как только вы от кого-то заразились венерической болезнью, открытого рассказа о ваших любовных связях вы обеспокоите от заражения многих людей. У жены вашего брата точно такое же венерическое заболевание, как и у вас.

У Виктора противно засосало  под ложечкой.

- Ленка меня наградила…  Змея  подколодная… Сволочь!

Говорил Виктор глухо, отрывисто, но постепенно благородная ярость обманутого клиента недобросовестной партнершей довела его до белого каления и он чуть ли на крик срывался.

Галина проявила к огорченному Виктору участие:

- Вы мне симпатичны и мой совет: при случайных половых связях предохраняйтесь.

Виктор потерянным голосом спросил Галину:

- Что же мне теперь делать?

Галина сбросила с себя маску добропорядочной матроны и озорно посоветовала:

- Задрать штаны и бегать.

Виктор совсем поник, и Галине стало его жалко.

- Вот мой адрес, через час я буду дома, - протянула она заранее написанный листок, на котором был указан не только адрес, а и нарисована подробная схема, как удобно добраться до него. Виктор был настолько потрясен своей бедой, что не придал этому факту никакого значения. Не мог он оценить по достоинству продуманную до мельчайших деталей комбинацию Галины.

- Не горюй, касатик. У меня есть сильнодействующие препараты. Я тебе недельку поколю, и ты опять будешь, как дикий мустанг, бить копытами землю перед понравившейся ему кобылицей.

Прощались гости и хозяева сухо, без рукопожатий и поцелуев. Вася, пошептавшись о чем-то с медсестрой, сказал:

- На сегодня великосветский раут отменяется, гостишки мои дорогие. В сауне тэны перегорели и туда можно зайти только в тулупе. А обниматься и при этом быть в одежде меховой, всё равно, что есть со смаком апельсины с кожурой.

Блеснув своей эрудицией, Вася эту фразу говорил  любым гостям по поводу и без всякого  повода, хозяин и организатор великосветского раута смачно шлепнул в воду бассейна. Наверно, не знал он русской поговорки: «Не плюй в колодец, пригодится водицы напиться».

Чем больше знаешь, тем труднее жить

Виктор  ровно через час стоял на лестничной площадке перед входом в квартиру Галины и нажал на кнопку звонка.

- Входи, Витя, дверь не заперта, - послышался за дверью не безжалостно-холодный голос Гали, а нежный, может быть, даже ласковый.

Виктор приободрился неожиданно теплому приему и спросил хозяйку квартиры:

- Мы уже с тобой на ты?

- Чужих к себе в дом не приглашаю.

Пригласила его Галина в просторный зал, и они сели в кресла за зеркальный столик напротив друг друга.

- Присаживайся. Разговор будет серьезный и неприятный. Но ты понравился мне, и я хочу тебе помочь.

- К чему нужны душещипательные  разговоры, когда необходимо просто сделать укол в мягкое место?

Галина мягко улыбнулась, встала и положила аккуратно руки на Витины плечи, прижав его мягкое место к  креслу.

- Подождите, дети, дайте только срок: будет вам и белка, буде и свисток.

Чтобы Виктор больше не бухтел и не трепыхался,  приказала:

-  Сидеть и слушать меня внимательно. А потом решим, кто кому укол сделает.

Галина, не снимая рук с плеч, уселась ошеломленному Виктору на колени и нежно, будто журчащий ручеек зазвенел водными струями у неё  в комнате, заговорила:

- Ты не возмущайся поступками благочестивой женушки твоего брата. Возможно, она Глеба и не обманывала, как мужчину, с тобой возможно не переспала. Но все, же она обманула Глеба как мужа -  это не его ребенок, он воспитывает и любит, как настоящий отец чужую девочку.

- Как так может быть? Если Лена ни с кем из мужчин, кроме Глеба не зналась, то почему же Глеб воспитывает чужого ребенка.

- Это ты у меня спрашиваешь?

- Так знай: Лена и не рожала вовсе. Она наняла меня, и я совершила должностное преступление. Елена даже не была беременна, но по документам, которые подделала я, она забеременела в один день с Викторией. Как только Вика родила девочку, я отметила в картотеке, что приняла роды у Елены, а Вика родила мертвого ребенка. Всех, кто мог из обслуживающего персонала узнать о моей махинации, выпроводила на время родов из больницы… кого попросила, кого подкупила, но роды у Вики принимала я одна. Никто кроме тебя пока не знает об этом.

Виктор осекся и обругал себя:

- Уродина я, дубина стоеросовая. Ошалел, думал, что подхватил заразу и на другие проблемы работают в моей голове только две извилины. Конечно же, Ленка сволочь, но таскаться на стороне, крепко вцепившись за Глеба, она не побоялась. Вдруг  он узнает про её шашни. Я не в счет. Она меня своим поступком стреножить собиралась, а вовсе не пыталась закрутить со мной роман. Для неё я был неудачник, безденежный. Это теперь она почувствовала запах моих денег. Хоть и говорят, что деньги не пахнут, но его чувствуют даже безмозглые ночные бабочки. А уж Елена… А Галина просто развела нас с Ленкой, как кроликов. Вот зараза, так зараза.

Вдруг Виктора будто молния пронзила, предварительно ослепив его голубоватым ярким светом: так, значит, я отец ребенка Виктории, а Вика моя дочка.

Елена завралась окончательно. То её сестра чистая и непорочная досталась мне такому козлу, то она шваль подзаборная, готовая за бесценок отдаться любому бомжу. Не могла Ленка придумать такие трогательные строки из дневника Виктории. Они могли быть на самом деле из Викиного дневника. Я осёл. Как я раньше-то не догадался?

Чтобы не выглядеть ослом перед Галиной, он спросил её:

- Зачем ты мне это всё рассказала?

- Твоя прекрасная Елена жлобина ещё та. Я попросила её увеличить вознаграждение за оказанную ей услугу, а она  натравила на меня контролирующие органы и данных обнаруженных при проверке хватает, чтобы посадить меня на длительный срок. Глеб мне не союзник, он тоже как Елена не простит меня, хранительницу их семейной тайны. Он до сих пор находится в счастливом неведении. Ты другое дело… Зная истинное положение дел в вашем змеином клубке, сможешь высказать прямо в лицо, не раскрывая Глебу подробности заговора против него, совершенного с помощью его же любимой, а может и не любимой женушкой. В твою порядочность я верю, хоть ты и неисправимый бабник, но не подлец. Поможешь мне избежать преследования Ленки и поможешь Вике вернуть своего ребенка  и почувствовать себя настоящей матерью, ведь пока она только кормилица Ленкиной «дочери». Пусть правда восторжествует. А когда она восторжествует, то моя  вины о подлоге  исчезнет сама собой. Я уже заменила записи в картотеке. Вика родила дочь, а не Лена. Чистосердечное признание смягчает вину.

- Но увеличивает тюремный срок, - пошутил Витя. Он всё ещё не мог привыкнуть к своей новой роли – роли отца.

Он поцеловал Галю в щечку и ринулся из комнаты на улицу. Набрал телефонный номер Вики. Она долго не отвечала, и наконец-то Виктор услышал её голос:

- Я слушаю тебя.

- Виктория, это я, Виктор! Понимаю, что ты не ждешь от меня звонка… - засуетился Витя и говорил быстро, торопливо, словно боялся, что она сейчас выключит мобильник и разговор закончится ничем.

- Витя, я тебя всегда жду, - услышал он в ответ.

Театр начинается не с вешалки, а с репертуара

                              

         Театр ДК «Юность» открыл  новый театральный сезон драмой Чехова «Три сестры». Почему Антон Павлович и почему «Три сестры»?

         Режиссер постановщик Евгений Бурин абсолютно уверен, что если кто-то из молодых режиссеров пытается начинать свой творческий путь с «Трех сестер», то обычно не получается глубокого содержания и звучания темы спектакля. Даже учитель Евгения Васильевича, который в свое время сам был учеником родоначальников Русской театральной школы Станиславского и Немирович-Данченко, поставил эту Чеховскую драму только проработав много лет режиссером. А когда осмелился ставить спектакль Антона Павловича «Дядя Ваня»,то пригласил для его создания первый состав актеров, исполнявших роли в «Трех сестрах».

         Чехов-это создание атмосферы, ауры через которую зритель может почувствовать и воспринимать всю глубину отношений между персонажами пьесы. Наскоком ее не создашь, а наращивается у нее объем постепенно, год за годом. Бурин готовился к сегодняшней премьере все предыдущие  сезоны. Но вплотную приступил к выполнению замысла «Трех сестер» три года назад. Тогда, когда он осознал, что понимает актеров, а они его с полунамека, полуслова или хотя бы с первого, а не  со второго слова.

         Ах, как восхитителен и сладостен порыв провинциальных героинь: в Москву, в Москву. Парадокс, но  москвич Евгений Бурин чтобы этот призыв в их устах прозвучал так правдиво и страстно, приехал работать в  Ворожейск режиссером. Он считает, что столичная суета не создает вдохновения, а антреприза и вовсе убивает классический театр.

         Другому выдающемуся режиссеру Арцебашеву удалось создать «Трех сестер» буквально за месяц, но он признавался, что шел к своей победной цели, тоже, как и  Бурин, 12 лет. Чехов так сумел написать пьесу, что невозможно увидеть рамок сюжета, его границ. В этом безграничном пространстве нет ни дна, ни потолка, или как говорится в пословице ни дна, ни покрышки. Можно поднимать новые неизведанные пласты, копая и делая срез во взаимоотношениях общества все глубже и глубже, и взвиваться в духовных порывах все выше и выше.

Нет ничего невозможного - все позволено для творчества, границ не существует. В этом и заключается для актеров и режиссеров огромное счастье.  Евгений Васильевич не удивляется, если ему задают вопрос: а в чем же изюминка  в Чеховской драме « Три сестры»? Можно ли ответ уместить в двух словах?

Наверно можно, хотя когда Льва Толстого спросили, о чем он написал роман « Анна Каренина», писатель предложил собеседнику сесть за стол и набраться терпения на … несколько лет. Дай Бог за  все это время Толстому удастся изложить устно свой роман. А если такого терпения нет, то ответ получится в двух фразах: женщина из-за неудачной любви покончила жизнь самоубийством. Она бросилась под поезд.

По мнению  Евгения Бурина изюминка Чеховской драмы в его теме , а не в форме: как состояться в жизни? Стараясь показать это, актеры проявляют усердие, работают с любовью. Их персонажи вроде бы все добрые милые замечательные люди. Они поют песни, веселятся. А в это время рушатся судьбы. И всем вокруг плохо. Как ни странно, но именно в наигранном веселье звучат нотки тоски по лучшей жизни.

Вот почему подготовка постановки «Трех сестер» для актеров не просто работа, а огромная пытка. Нет ничего противнее нелюбимой работы, но когда через муки творчества тебе начинается нравится работа, когда ты ее полюбишь, то это и не работа то уже, а песня.

Тонкие психологические ходы актеров зритель в 15 ряду вряд ли сможет увидеть. Поэтому руководство театра согласилось переоборудовать зал. Не смотря на большие материальные затраты заказали новые костюмы, реквизит. Сделано все, чтобы зритель стал соучастником событий происходящих на сцене. А чтобы сцена не замечалась, и потребовалось создать единое огромное пространство, а в нем ту атмосферу, о которой выше упоминалось.

В Чеховской теме важно все до мелочей. Но когда создается спектакль, то важна уже не только тема, но и форма. Иногда и в буквальном смысле этого слова. Когда-то Олег Ефремов и Олег Табаков поставили во Мхате пьесу о декабристах. Талантливо сыгранный спектакль мэтрами критиковали в столичных газетах за то, что они неумело носили военную форму.

Обычно режиссеры неохотно открывают свои профессиональные тайны, не допускают непосвященных и непричастных в свои творческие мастерские. Вике посчастливилось посмотреть из-за кулис священнодействие режиссера  Бурина. Она впитывала каждое слово режиссера, переживала вместе с актерами.

- Господа офицеры,- командует он актерам мужчинам,- помаршируйте. Прошу пройти по всем вашим маршрутам. Покажите военную выправку, не сутультесь. Не наступайте на шлейф платья своей даме. Прочувствуйте, как сидит на вас костюм, ведите себя раскованно.

        Затем обращается к актерам женщинам

- Дамы не шагайте широко. Вы хоть не из ансамбля русского танца «Березка» и вам не требуется плыть плавно как лебедушка, но шагать то надо красиво. А куда делись кружевные оборочки на платье, этой детали не хватает. Кружева на платье у женщины – это признак достатка в ее семье.

После этого переключается  Евгений Васильевич на влюбленную пару.

- Сергей, - обращается режиссер к актеру, играющего Прозорова. –Вы ко второму акту зачешите  свою челку волос со лба назад. Сразу станете выглядеть старше своих лет. Не разжимайте свои руки, вы их не контролируете. Не выпускайте Наталью Ивановну из своих объятий. Вы увалень, здоровяк, медведь и одновременно счастливый влюбленный. Снимите жилет. Под роскошной домашней курткой -  халатом с шалевым воротником, жилет от костюма несовместим. А вы ,Татьяна, аккуратно, но настойчиво освобождайтесь из его объятий.

- Стоп, стоп, стоп, - останавливает режиссер группу фотографирующихся. И тут для Бурина не все просто: фотограф щелкает и птичка вылетает

- Вам что поручик Алексей сказал ,что будет делать второй кадр? Нет, тогда почему после съемки вы не расслабились. Что вы стоите, затаив дыхание, и замерли, не моргая. Выдохните воздух из груди и начинайте оживленно разговаривать между собой.

Нормальный рабочий процесс продолжается. Компания шумно вбегает в комнату, крутит юлу, а  Евгений Васильевич опять делает  замечание

- Не ставьте игрушку на стол, на нем сейчас чай пить будите, посередине поставят огромный пирог… А вы на стол игрушку. Подполковник Вершинин, разрежьте пирог на куски!

- Евгений Васильевич, так я же отказывался есть пирог.

- Вы что в компаниях не бывали? Не знаете как там от чего то отказываются: нет, нет не ставьте мне рюмку, я не буду пить, а вот откупорить бутылку и разлить водку по стопочкам  - это смогу, это с огромным удовольствием. Режьте пирог.

И тут же дает совет Андрею, играющего подполковника:

- Ваши гладко причесанные волосы, собранные в пучок, на затылке делают вашу голову, выглядящей несоответственно для офицера. Постригитесь сзади покороче, а прическу сделайте более свободной, пышной.

- Будет сделано, отвечает  Вершинин.  Как будто бы подполковник рапортует. – Так точно, господин генерал.

Разлохмаченной шевелюрой военного доктора Чебутыкина режиссер остался доволен. Александру, играющего доктора, досталась наверно самая трудная роль. Играть то ему вроде бы, то и нечего. Все время он только что и делает, так пьет водку. И, тем не менее, умеет вовремя сказать истину. Хоть и придумали древние поговорку, что истина в вине, но Саша так не считает. Каждый персонаж драмы «Три сестры» ищет свою мечту. Александр играет роль так, чтобы в его герое талантливом докторе, но беспробудном пьянице, который и свой талант пропил и лечить толком никого не может, звучала тема несостоявшегося отцовства. Стремление к мечте иногда помогает человеку избавиться от пороков, от которых, казалось бы, и избавиться то невозможно.

Да театр начинается не с вешалки, а с репертуара. Спектакль же – с создания его атмосферы.

О расколе в  театре

Театра  в ДК «Юность» с его создания стал гордостью не только Ворожейска, всей  области. Это возможно единственный, уникальный случай в нашей стране, когда из ничего, на пустом месте родился театра с великолепной студийной атмосферой. В книге отзывов много восторженных искренних записей, авторы которых как раз та аудитория, ради которой театр и создавался: дети и молодежь.

«Охота на рыжих». "Супер!  Клевый спектакль мне он очень нравится"  - пишет школьник, просмотрев сказочку. Но  сказка  ложь да в ней намек. В «Охоте на рыжих» показывается не только любовь и дружба курочек и лисичек. Но в спектакле проводится мысль как в такой доброжелательной обстановке может возникнуть межнациональная рознь, перерастающая в фашизм и диктатуру! А вот про другую запись и добавить нечего -  "Люди! Не убивайте Минотавра! Это же мы!", написали дети, но есть и оценка профессионалов.

В декабре прошлого года в Ворожейске проходил V кинофестиваль «Быль. Российского кино об истории России». Кинорежиссеры Олег Ковалов и Амурх Габишиев оставили на память театру автограф: «Появилось очень радостное ощущение, что театр в России жив. Здесь в «глубинке» существует жизнь человеческого духа. Совершенный и замечательный актерский состав, а герои просто бесподобны. Спасибо за доставленную радость. Ваши спектакли могли бы украсить афишу Московского ТЮЗА или Детского театра. Желаем коллективу театра жить одновременно и в радости и постоянной творческой тревоге».

Имя основателя такого театра – Евгений Бурин. Двадцать лет назад он стал художественным руководителем им и  создаваемого театра для детей и молодежи. Произошло это событие в Ворожейске. Шла перестройка, и был лозунг: «Все, что не запрещено – разрешено!». Подобрались молодые и талантливые ребята. Глеб Лозин и Валерий Машков, Александр Семаков и другие  до сих пор работают с  Буриным. У других актеров уж чисто старооскольский стаж   8 - 10 лет. 

Администрация  Ворожейска  пригласила  Бурина и труппу актеров поработать в нашем городе. А Евгений Бурин по приглашению директора ДК «Юность»  пригласил помощником режиссера Виктора Лозина. После уходя на пенсию Анны Антоновны Виктор быстро стал и директором «Юности», но следом  возник и конфликт. С этого момента, как говорят в телесериалах сыщики, немного поподробнее. С художественным руководителем  Буриным по уставу театра, утвержденного администрацией города, она и заключает контракт, а учредителем театра является КУМИ  Ворожейска. Но в функции учредителя входит только «контроль за финансовыми потоками театра».

За творческую и хозяйственно-административную работу на принципе единоначалия отвечает художественный руководитель театра. Поэтому Евгений Бурин и пригласил на работу Виктора директором, а не наоборот. Принцип единоначалия позволял Буринуу принимать  для выполнения хозяйственно-административной работы менеджера, которого для антуража он назвал даже не исполнительным директором, а директором. Директор  театра не  являлся  какой-то выдающейся   фигурой отдельно стоящей от всех величиной, а обыкновенным наемным работником.  В конце концов,  наверно, это обстоятельство послужило причиной конфликта.

Считаться директором, а фактически им не быть. Такое положение, конечно, же задевает самолюбие. Но Устав для театра это своя маленькая конституция. И гарантом его выступает, как в  стране по Конституции  - президент, так в театре по Уставу – худрук.

Конфликт ведь возник не с бухты-барахты, а долго вызревал. Воспалительный  процесс зашел далеко и нарыв прорвался и потек, когда  Бурин запретил   директору отправлять на гастроли актеров в Питер, где проходил фестиваль. Денег театр за гастроли не получит, нет договора, люди проработают там бесплатно, а ворожейский зритель не сможет лишний раз получить удовольствие, общаясь с любимыми актерами.

Как сейчас говорят, местечковый патриотизм худрука учредитель (КУМИ)  не оценил. Его вызвали утром 27 марта во Всемирный  день  театра «на ковер» и  чиновники КУМИ  учинили  Бурину разнос. Но не за то, что он запретил артистам гастроли, а за то, что он «превысил полномочия» издав приказ на свою командировку для проработки вопросов по новому набору актерского курса. Хотя как юридически независимое лицо и по уставу театра он это право самостоятельно принимать кадровые и хозяйственные вопросы имеет. Исполнять обязанности возложил на второго режиссера  Валерия Машкова. Уже прошел месяц как Бурин вернулся и снова работает в театре. Денег ни на проезд, ни командировочных худрук из театральной кассы не брал, ездил за свои кровные.

На него прикрикнули и предложили уволиться по «собственному желанию», а все устные доводы изложить письменно в объяснении. В случае отказа уволят за прогулы. Евгений Бурин, создавший театр в Ворожейске, пришел в  здание храма искусств, в смятении  получив необычное «поздравление» от чиновников именно в его любимый день – День театра. Так, как с холопом, никто и никогда  с ним  не разговаривал. Благодарность так благодарность за  многолетний  добросовестный труд. Вечером от администрации пришли чествовать актеров и режиссеров, реквизиторов и осветителей, билетеров и техничек.

Вот только тогда и узнали артисты  театра о происшедшем конфликте из уст режиссера  Валерия Машкова.

Валерий заявил, что если уволят Бурина, то и он не останется ни дня работать в театре. Так произошел раскол.

Противостояние определило истинное лицо театра. Раскол произошел не похожий на МХАТовский, там на две части разделилась  вся творческая интеллигенция. Каждый участник взял брэнд названия: МХАТ. А самой мхатовской  сути в каждой частичке раздробленного на две половинки театра не осталось. Стало два других театра. МХАТ же исчез безвозвратно.

В  Ворожейске пытались не театр разделить по полам, а его функции: творчеством пусть занимается режиссер, а администрированием директор. В КУМИ уже и проект нового Устава, откуда ни возьмись, появился - "Вся власть учредительному директору". Художественный руководитель в этой схеме не нужен совсем. Второй режиссер под чутким руководством директора справится один.

Актеры не стали третьей составляющей силы в противостоянии. Наоборот именно на собрании труппы артисты попросили Бурина не писать заявление по «собственному желанию».  Помучают немного и бросят. Раскола внутри творческой части не произошло. Произошло противостояние коллектива творческой части театра к бюрократической линии.

Бурина вызвали в КУМИ на следующий день, 28 марта. Предложили ещё раз написать заявление на увольнение, по «собственному желанию». Показали служебную записку директора от 28 марта, где говорилось, что он, не сообщив учредителю, не испросив разрешения, отправился в командировку. Ответ худрука был отрицательный.

30 марта Бурина уволили за прогулы. Одна журналистка сказала, что увольнять художественного руководителя театра за прогулы, так же абсурдно как поэта посадили в советское время за тунеядство. Стишки какие-то сочинять разве это работа? Правда, в Швеции ему Нобелевскую премию за эти стишки присудили. Но это было уже потом после тюремного срока. Выслушать  чиновники не захотели, а на реплику:

- Театра же город лишится, он умрет, погибнет, - ответили:

- Вместо тебя и Машкова наймем нового режиссера. Предложим квартиру и машину – любой согласится. Не захотят работать в театре артисты – разгоним,  новых наберем,  без проблем.

Актеры делегировали инициативную группу к мэру Ворожейска. Он пообещал разобраться и пригласил к себе в кабинет на 2 апреля в 16. 00 весь коллектив театра.

А в 15 часов в малом зале театра журналисты печатных СМИ и местного телевидения пытались вникнуть в суть происходящего и собрались на пресс-конференцию. Перспектива лишиться театра никого не радовала.

- Кто прав, а кто виноват? – в лоб спросили  Бурина.

- Я виноват - ответил он, - что довел ситуацию до конфликта. Надо было со своим подчиненным, с директором, действовать жестче. Но считал, что это внутреннее дело нашего театра. Пока единоначалие не нарушалось, все было тихо, мирно. Едва дали повод для двоевластия, возник конфликт. В космонавтике есть на слуху два имени – главный конструктор Сергей Королев и первый космонавт Юрий Гагарин.  Есть и театры Олега Ефремова, Георгия Товстоногова. А есть отряды космонавтов, из которых родятся новые Гагарины, вот они сидят рядом с вами наши актеры.

- Почему не боретесь за свое восстановление на работе? – спросили художественного руководителя.

- Я хочу, чтобы жил театр, а не тешить свои амбиции, – ответил он.  – У меня и с актерами не всегда были гладкие отношения. С  одним актером вообще натянутые. Но вот и он пришел сюда. Он не меня пришел защищать, а искусство. Когда отбрасывается в сторону мелкое и ложное, а остаются истинные идеалы, то театр будет непобедим.  А статью «за превышение полномочия» не мне в трудовую книжку поставили. Это они сами себе её приписали. Спросите сами Костю, почему он здесь.

Константин встал и ответил:

- Мы выразили, все присутствующие на собрании, единогласно – недоверие директору.

Опять посыпался град вопросов:

- Почему?   Скажите конкретно.    Приведите примеры!

Ответил за актеров  Валерий Машков.

- Вы хотите копаться в грязном белье, а мы это не собираемся делать. Мы не занимаемся интригами, а добиваемся справедливости. Кто будет из актеров поддерживать нас – не знаем. Опрос такой не проводили. Но если ставишь спектакль про честь и совесть, то поступай и  в жизни по чести и совести.

- Если администрация города не изменит свое решение, уедет ли театр в другой город? -  наседали настырные журналисты.

Евгений Бурин ответил на этот вопрос.

- Когда говорили в войну: «За нами Москва, ни шагу назад», то даже в мыслях не держали, что немцы займут столицу. А если бы такое мнение закралось кому-то в голову, то и Москву не отстояли бы.

Бурин на встречу с мэром не пошел, уволен, так уволен. Мэр на встрече актерами  не стал вдаваться в тонкости конфликта.

- Мы слишком много уделили времени на разговоры про директора. Давайте поговорим о театре.

Из предложенных Валерием Машковым двух вариантов быть театру режиссерским или директорским выбрал первый. И предложил подписать  Машкову на принципе единоначалия, как и прежде новый контракт. Театр продолжит творческую жизнь, без излишнего администрирования.

Евгений Бурин, узнав радостную для него весть – они с Машковым единомышленники, а кто будет среди них официально считаться во главе театра не важно – они творцы, художники. Он поблагодарил перед телекамерами заждавшихся решения журналистов  мэра города за мудрое решение.

Ни мэр города, ни журналисты, ни жители города и не подозревали, какие драматические события с почти шекспировскими страстями предшествовали расколу в театре, и только действующие лица нашей повести понимали, какая глубокая трещина расколола надвое их сердце и судьбы, в бездну которой не каждому и взглянуть-то хочется.