Екатерина Великая: «Свобода, душа всех вещей»
В представлении европейцев русский человек всегда ассоциировался с громадным и страшным хозяином тайги – медведем. Попробуй-ка тронь или раздразни такого: рассвирепев заломает и глазом моргнуть не успеешь. Со времен Петра, прорубившего окно в Европу, в это же окно стала рассматривать Россию и Европа. И Европа недоумевала: признать ли российского добродушного великана за своего, или отгородится от него всевозможными барьерами.
У нас самих внутри России все еще идут споры: к кому мы ближе к Европе или к Азии. Перед Екатериной Великой вопрос: идти ли нам в Европу, не стоял. Она попыталась первой дать ответ своим подданным: какой Европой будет Россия. Любому русскому патриоту немаловажно понимать и теперь, какую Россию мы строим, за какую Россию воюем. Заглядывая в прошлое всегда пытаешься понять будущее. Императрица почти в самом начале царствования, всего три года спустя после восхождения на престол в июне 1767 года, продвигая в жизнь мысль о просвещенной монархии, сформулировала национальную идею в «Наказе императрицы Екатерины Второй, данной комиссии о сочинении проекта нового Уложения».
Это была первая попытка в России создать Конституционное совещание. Главным постулатом в «Наказе» было то, что для российского человека приемлемым состоянием является «естественная вольность» или, проще говоря, «свобода». Сочиняя свой «Наказ» Екатерина готовила не просто императорский документ, а обдумывала место России в мире. Как совместить европейскую принадлежность к России и свободу человека с огромным пространством страны, разночиностью, разноплеменностью, постоянным пограничным конфликтом, склонностью к анархии, самоуправствам чиновников и не послушностью «низов». Екатерина желала привлечь к обсуждению «Наказа» всех образованных русских людей. И для начала создала Вольное Экономическое Общество. Общество проводило конкурс на трактаты по актуальной и сейчас теме: «Что полезнее для общества, чтобы крестьянин имел в собственности землю или токмо движимое имение (имущество)».
Она не навязывала свою волю, но осторожно намекала «не может земледельчество процветать тут, где никто не имеет ничего собственного». Этот прозрачный намек Екатерины и означает, что собственность и свобода связаны между собой теснейшим образом и существовать между собой без обоюдного союза не смогут. В этом и есть будущее России. В «наказе» императрица предполагала, чтобы «русские люди боялись только законов и ничего кроме них не боялись». Ни чиновников, ни полицмейстеров, ни ее лично императрицу боялись, а только законов.
Чтобы расширить внимание общества Екатерина и создала Уложенную комиссию. В нее вошли депутаты всех сословий кроме крепостных крестьян. Интересы крепостных должны были представлять их же помещики, что весьма проблематично. Так императрице впервые пришлось столкнуться с выборными от народа и со всеми их проблемами, о которых около 130 лет назад спустя российский философ Константин Победоносцев так сказал: «По теории избранной должен быть излюбленным человеком большинства, а на самом деле избирается излюбленник меньшинством, иногда очень скудным. Только это меньшинство представляет организованную силу, тогда как большинство как песок ничем не связано и потому бессильно перед кружком или партией. Выбор должен падать на разумного и способного, а в действительности падает на того, кто нахальнее суется вперед».
Тем не менее, Екатерина дала ответ на века: смысл бытия - величие России и неразрывность ее со всем внешним миром. Она считала как самое главное «Свобода душа всех вещей! Без тебя все мертво».
«Наказ» сразу же был оценен и европейскими политиками. Британский посол в Петербурге Джордж Маккартни писал в Лондон: «На Россию надо смотреть не как на отдаленную сияющую звезду, но как на великую, планету, вторгнувшуюся в нашу систему, чье место пока еще не определено, но чье движение может властно повлиять на движение других планет».